Стрелки засмеялись, но Шарп всё равно собирался идти на берег, чтобы прикинуть, какой путь предстоит ему проделать на плоту, поэтому он позволил увлечь себя вперёд. Ронни всю дорогу кудахтал что-то бессмысленное. На берегу он потащил Шарпа направо, и, когда тот попытался выпутаться из его удивительно сильной хватки, покачал головой и повёл дальше, через тополя, густые заросли кустарника. Наконец он отпустил Шарпа и хлопнул в ладоши.

— Ты не такой уж дурак, верно? — покрутил головой Шарп. — На самом деле, ты, Ронни, чёрт возьми, просто гений.

Кода Шарп в первый раз попал в Барка д’Aвинтас, он видел сожжённый и затопленный паром, но их, оказывается, было два! Это низкое, широкое тяжёлое судно могло перевезти небольшое стадо овец или даже телегу с лошадьми. Сейчас оно был притоплено камнями в ручье, который разлился под деревьями, образовав небольшое болотце. Селяне, видимо, решили спрятать свою главную ценность до мирных времён, и потому промолчали о ней. Французы же не подозревали о существовании второго парома.

— Ты, чёрт возьми, гений, — повторил Шарп и отдал Ронни последний кусок хлеба — единственное, чем он мог наградить парня.

Но у него теперь была лодка.

А потом он снова услышал гром. На сей раз он прогремел близко, и сразу стало ясно, что и не гром это вовсе, что Кристофер лгал, и никакого мира в Португалии подписано не было.

Потому что это была артиллерийская канонада.

Глава 8

Звуки пушечных выстрелов разносились с запада вдоль обрывающейся в воду крутыми берегами долины реки, так что неясно, шёл бой к северу или югу от Дору. Шарп даже не был точно уверен, что это отголоски сражения. Возможно, французы установили батареи для защиты города от нападения с моря и обстреливали находящиеся в прибрежных водах корабли. Возможно, они просто проводили учения. Но одно было бесспорно: он никогда не узнает, почему идёт стрельба, если не подберётся поближе. Он бегом вернулся в деревню. Ронни поспевал за ним, загребая пыль ногами, и что-то невнятно выкрикивал. Найдя Висенте, Шарп сообщил:

— Паром здесь есть. Этот парень показал, где он спрятан.

— Вы слышали выстрелы? — растерянно спросил Висенте.

— Посмотрим, что это значит. Подойдём поближе к городу, — сказал Шарп. — Но нужно попросить местных жителей поднять паром. Он может нам понадобиться.

— Пойдут все?

— Все. Но я хочу, чтобы паром был готов к полудню.

Мать Ронни, приземистая скрюченная женщина в чёрном, оттащила сына от Шарпа, ругая его пронзительным голосом. Шарп объяснил ей, что Ронни — герой и отдал последний кусок сыра из ранца Харпера, а потом повёл свою разношёрстную группу вдоль берега на запад.

То, что они увидели, было странно. Сады, оливковые рощи, крытые скотные дворы и виноградники вдоль северного берега Дору были превращены в укреплённый рубеж. Кое-где у подножия холма, на вершине которого стояло большое здание под черепичной крышей, расположились орудия. Они то стреляли залпом, словно в бою, то замолкали. Иногда по несколько минут не слышалось ни одного выстрела, или стреляло лишь одно орудие, и гулкий звук отзывался эхом от холмов южного берега, возвращался к северному и раскатывался по речной долине.

— Может, стоит пойти в семинарию, — Висенте указал на большое белое здание.

— Там французы, — отозвался Шарп.

Он укрылся за оградой и говорил очень тихо. Было весьма странно, что нигде не видно французских часовых, но, вероятно, французы разместили солдат в этом большом здании, которое, как замок, доминировало над рекой к востоку от города.

— Что, вы говорите, это за здание?

— Семинария.