С другой стороны, харизматический лидер предстает для своих последователей в образе супермена. Он обладает сверхспособностями – например, может с честью выйти из любой ситуации (об этих воображаемых или реальных качествах лидера мы еще поговорим в следующих главах). И это добавляет людям уверенности. Внушает им чувство безопасности. Потому они и идут за харизматической личностью даже в зону дискомфорта, в зону смертельной угрозы.

Харизматик дает людям надежду: держись за меня – и все кончится хорошо. «Только человек, который внушает надежду, может повести за собой», – говорил Наполеон Бонапарт. Толпа – словно женщина, жаждущая найти сильного мужчину, за которым будет «как за каменной стеной», который нарисует ей картины прекрасного будущего. Герой-самоубийца может вызвать эстетическое восхищение, сопереживание, сожаление. Но надежду дать не может. А харизматик – может. Иногда надежда – это все, что он готов предложить.

Люди не просто соглашаются с таким особым положением лидера, с его переходом в зону комфорта. Они готовы это положение защищать, стоять за него горой. Сталин, выдвинув четкую установку на ликвидацию врагов народа, затем перестал вообще говорить об этом. Обоснование репрессий легло на его окружение, сам же Сталин стоял в стороне. «Товарищ Сталин предупреждает о необходимости особой осторожности и бережности с самым драгоценным, что у нас есть, – с человеческими жизнями. Эти жизни дороже нам всяких рекордов», – писала «Правда» в 1938 году.

На пересмотр сталинской политики, когда вождя стали обвинять в преступлениях против народа, некоторые люди реагировали удивительным образом. «У Сталина руки по локоть в крови!» – возмущались обвинители. Но их оппоненты возражали, что вина лежит не на Сталине. Иосифу Виссарионовичу, мол, просто не докладывали об этих преступлениях. Тут же возникли слухи – и они имеют хождение до сих пор, – что Маленков, Берия, Микоян и другие соратники обманывали Сталина, ограждали его от правды, сами убирали с дороги «честных людей». Миф о «добром царе»!

Некоторые сподвижники Сталина защищали его имидж даже после смерти. Каганович объяснял Большой террор тем, что этого требовал народ, а «против общественного мнения тогда было пойти невозможно». «Я считаю, что мы поступили правильно, пойдя на некоторые неизбежные, хотя и серьезные излишества в репрессиях, но и у нас другого выхода в тот период не было», – говорил потом Молотов. Слово «мы» подразумевает коллективную ответственность вместо попыток свалить все на вождя, хотя как раз последнее было бы логично и объяснимо.

Похожие случаи встречаются сегодня в бизнесе. Люди закрывают собой руководителя, обманывают, совершают служебные подлоги, подставляют себя, признают свою вину – лишь бы шефа никак не коснулись переживания, волнения, не говоря уже об угрозе его свободе или жизни. Звонят проверяющие: «Где директор?» – «Нету его, в отъезде». Врут, увиливают. Пришла налоговая: «А откуда вот эта сумма? А почему здесь так решили?» – «Так получилось.