Видимо, наш вчерашний визит убедил старосту в серьезности наших намерений, потому что он без лишних вопросов, правда, под нашим конвоем, сам сбегал к какому-то мужику и в пять минут уломал его выйти в море. Значит, к вечеру в райцентре уже будут знать, что здесь происходит. Одной проблемой меньше.

Затем мы отправились обратно на берег и принялись методично прочесывать его от одного края до другого, держась в зоне прямой видимости и не забывая наблюдать друг за другом. Минут через двадцать один из бойцов подал знак: есть! Мы бросились к нему, гадая, что же он обнаружил.

Еще одно большое кровавое пятно на камнях. Кровь успела свернуться и побуреть, но пятно выглядело относительно свежим. Судя по всему, ее пролили два-три дня назад. Неужели именно здесь распрощался с белым светом Рыбалин?

Через пять минут нас ждала очередная находка, при виде которой в моей душе поднялись самые противоречивые чувства.

— Это его пистолет, — подтвердил Величко, глядя на протянутый ему «АПС», найденный в кустах неподалеку.

— Что же это тогда получается? Мы-то считали, что у него не просто так пропало оружие — его взял себе убийца. Значит, мы ошибались?

— Мне это видится следующим образом, — глухо начал Лешка. — Рыбалин что-то заподозрил, пошел выяснять или следить — уж не знаю, что именно. Здесь на него напали. Он успел выхватить пистолет, но воспользоваться им уже не смог, и после первого же удара — полагаю, смертельного — оружие отлетело в кусты. После того как Рыбалина убили, сделав вид, что над ним потрудилась Тварь, его тело подкинули к нам во двор.

— Чушь! Не верю, что он не успел нажать на курок! — заявил Величко. — У Рыбалина реакция была будь здоров!

— Все патроны на месте, Андрей. Он не стрелял. Однако один патрон в патроннике — значит, он готовился к бою, раз оружие оказалось взведенным.

— Леш, а почему ты так упорно считаешь, что Рыбалин был убит не зверем? Конечно, это звучит несколько по-идиотски, но мне кажется, что тот, кто подбросил его тело к клубу, не имеет прямого отношения к его убийству.

— Да потому что нет никакой Твари — нету! — рявкнул Лешка.

— А кто тогда охотников порешил? И всех остальных тоже — кто? Убиты ведь не только наш Семен и эта девочка, количество жертв уже за десяток перевалило. Я полагаю, что некий зверь здесь все-таки наличествует. Может быть и такой вариант, что кому-то очень удобно проворачивать свои грязные делишки, маскируя собственные жертвы под пострадавших от Твари, но все равно где-то поблизости бродит опасная зверюга. Найдем и шлепнем ее — и убийства прекратятся.

— А если нет?

— Если нет — это уже будет дело милиции, и пусть только попробуют и в этот раз отлынивать от своих прямых обязанностей!

— И как ты собираешься ловить Тварь?

— Мужики, я уже все обдумал, смотрите: вон тот остров, на котором был ее курган. Значит, скорее всего она приходит в поселок именно оттуда. Все убитые найдены между поселком и рекой, либо на островах, еще сколько-то в лесу. Вон там — дюны и непроходимые скалы. Вряд ли Тварь полезет через них. Значит, единственное место для засады — это на краю поселка со стороны реки. С наступлением сумерек расположимся в кустах, а как только она появится — снимем из автоматов, да и вся недолга! Сомневаюсь, что у нашего медведя шкура бронированная, чтобы он прямое попадание из «АКМ» выдержал!

— Если это, конечно, медведь! — хмыкнул Лешка.

— А кто — тираннозавр, что ли? Не смеши меня, еще «Парк юрского периода» вспомни!

— А ты уверен, что эта зараза сегодня ночью в поселок сунется, а не устроит себе выходной? — скептически поинтересовался Величко.