— Ваш магистр кузни доставит оружие в город?

— Конечно.

— Механикус были информированы, что мы оскверняем их оружие и тащим его в зону боевых действий, чтобы почти наверняка потерять в первом же столкновении с врагом?

— Конечно нет. Человек, ты сошел с ума? Лучшее оружие — то, что остается в тайне до нужного момента. Иначе Инвигилата станет действовать против нас или оставит город.

— Вы не командуете этим городом. Вы передали эту честь мне. А я, получается, ждал эту информацию лишь затем, чтобы обнаружить, что она не дошла из-за сломанной связи?

Из серебряного черепа донесся окрашенный механическими звуками рык.

— Я стоял в порту по колено в трупах ксеносов, Саррен, и мои братья жертвовали жизнями, чтобы люди твоей родины увидели еще один восход солнца. Ты устал. Мне известно о слабостях человеческого тела, и я тебе сочувствую. Но не забывай, с кем ты говоришь.

Саррен проглотил недовольство. Все должно было быть по-другому, но с Астартес всегда получалось так. Исполнительны и полезны в одну секунду, высокомерны и холодны в другую, полны свирепой ненависти в той же мере, что и верности Империуму.

Саррен почувствовал себя… незначительным. Это единственное слово, какое пришло на ум командующему. Велико различие между людьми, сражающимися за свои дома, и бывшими людьми, которые сражаются за непостижимые идеалы согласно Кодексу.

— Ну… — начал Саррен, зная, что ему не к кому обращаться с этими словами.

— Я не обвиняю вас, что вокс-связь работает с перебоями. Это проблема всей городской обороны и бремя, которое мы должны вынести. Я не бросил бы порт, чтобы, как раболепный курьер, лично доставить тебе сообщение, и не доверил бы это никому другому. Если Механикус прознают, то мы потеряем Инвигилату.

— Никто из нас не питал особых надежд по поводу Ординатуса, — встрял Райкин, пытаясь ослабить напряжение. — Это был самый маловероятный из всех расчетов, как ни посмотри.

— Вы пытались вновь переговорить с Механикус? — спросила Кирия Тиро. Ее тон высветил тот факт, что она все еще возлагала надежды на оружие, несмотря на то что только что сказал Райкин.

— Конечно. — Реклюзиарх жестом указал на запад по магистрали Хель, в том направлении, где невидимый отсюда «Герольд Шторма» сражался в районе сталеплавильных заводов. — Зарха отказала, как отказала прежде. То, что мы сделали, — святотатство.

— Все еще нет сообщений от царственного Механикус, — добавил Саррен. — Где бы ни был их первосвященник, он не отвечает на наши астропатические просьбы.

Он сплюнул на разбитую дорогу под ногами. На самом деле, кем бы ни был этот Повелитель Центурио Ординатус, его прибытие в систему Армагеддон слишком запоздает, чтобы повлиять на оборону Хельсрича.

— По крайней мере, это оружие может быть использовано для защиты других городов, — вымученно усмехнулся полковник. — Мы достигли предела. Однако я больше не намерен обсуждать план отступления. В городе еще остаются боеспособные войска. Давайте не будем концентрировать силы в одном месте, чтобы в последние дни своей жизни не становиться легкой добычей.

— Значит, все кончено, — промолвил один из капитанов.

— Нет, — ответил Гримальд. — Но мы должны держать противника запертым в городе столь долго, сколько сможем. Каждый день, что мы держимся, увеличивает шансы прибытия подкреплений из Пепельных Пустошей. Каждый день, что будем держаться, мы будем проливать кровь врага и держать его здесь, в Хельсриче, и он не сможет добавить свои топоры к тварям, осаждающим другие города.

Райкин потер за воротником, успокаивая зудящую царапину.