– Сколько она без сознания?

– Не знаю. Она пролежала на столе десять-пятнадцать минут, прежде чем мы заметили, что она не реагирует.

– Вы сделали томографию?

– Компьютер не работает. Его включат через несколько часов.

Джек посветил в глаза Дебби, и сердце его сжалось. Левый зрачок был расширен и не реагировал на свет.

– Покажите снимки, – велел он.

– Снимок позвоночника уже на проекторе.

Джек быстро перешел в другую комнату и впился глазами в рентгеновский снимок, прикрепленный к проектору. Он не увидел переломов на снимке шеи – шейный отдел был в норме. Джек сдернул снимок шейного отдела и прикрепил к проектору снимок черепа. С первого взгляда он ничего особенного не увидел. Но затем заметил почти неразличимую линию, проходящую через левую височную кость. Она была такой тонкой, что казалась царапиной на пленке. Перелом.

Что, если перелом повредил левую среднюю менингеальную артерию? Это могло вызвать внутричерепное кровотечение. Кровь скапливается, давление растет, и мозг сдавливается. Это объясняло резкое ухудшение состояния пациентки и расширенный зрачок.

Кровь нужно было срочно откачать.

– Назад в приемное! – велел он.

Через несколько секунд они зафиксировали Дебби на каталке и быстро повезли по коридору. Когда они примчали женщину в пустую процедурную, Джек крикнул дежурной:

– Передайте сообщение: «срочная нейрохирургия»! Скажите: у нас эпидуральное кровотечение и мы готовим пациентку к трепанации.

Он знал, что Дебби нужно отвезти в операционную, но ее состояние ухудшалось так быстро, что у них не оставалось для этого времени. Процедурная теперь и станет операционной. Они переложили ее на стол и прикрепили к грудной клетке электроды ЭКГ. Дыхание Дебби стало прерывистым: пора интубировать.

Когда Джек разорвал пакет, в котором находилась эндотрахеальная трубка, медсестра крикнула:

– Остановка дыхания!

Джек ввел ларингоскоп в горло Дебби; через несколько секунд эндотрахеальная трубка была на месте, и в легкие пациентки стал поступать кислород.

Медсестра включила электробритву. Светлые волосы Дебби шелковыми прядями падали на пол.

Заглянула дежурная:

– Нейрохирург застрял в пробке! Он выберется из нее минимум через час.

– Тогда найдите кого-нибудь еще!

– Все в «Тексас меде»! Туда повезли пострадавших с травмами головы.

«Боже, у нас нет времени, – думал Джек, глядя на Дебби. С каждой минутой давление внутри ее черепа нарастало. Клетки мозга умирали. – Если бы это была моя жена, я бы не стал медлить. Ни секунды».

Он сглотнул.

– Принесите коловорот Хадсона. Я сам сделаю трепанацию. – Увидев испуганные взгляды медсестер, Джек добавил с притворной бравадой: – Это как сверлить дыры в стенке. Я уже делал такое раньше.

Пока медсестры готовили к операции только что обритую голову Дебби, Джек надел хирургический халат и перчатки. Он разместил на черепе стерильные салфетки и удивился, что его руки не дрожат, хотя сердце билось просто бешено. Джеку действительно как-то раз довелось сверлить трепанационные отверстия, но это было несколько лет назад и под присмотром нейрохирурга.

«Времени больше нет. Она умирает. Действуй», – сказал он себе.

Джек потянулся за скальпелем и сделал надрез кожи над левой височной костью. Потекла кровь. Он промокнул ее и прижег кровоточащие сосуды. Удерживая кожу с помощью ранорасширителя, Джек взрезал сухожильный шлем, достиг надкостницы и отскреб ее распатором, обнажив поверхность черепа.

Затем взял в руки коловорот Хадсона. Это было механическое устройство, приводимое в движение вручную и казавшееся антиквариатом, чем-то вроде инструмента из дедовской столярной мастерской.