Господи, - подумал я. - Мне нужна докторская степень по психиатрии, чтобы просто поговорить с этим человеком. Разговаривать с ним хуже, чем читать его записи.

- Клинические термины выше моего понимания, доктор Десмонд, - признался я. – Не могли бы вы, пожалуйста, пояснить.

- Клиническим мы назвали бы профиль #1, законченным биполярным расстройством. Эффект его болезни имеет тенденцию выключаться и включаться, время от времени, по отношению к его мировозрению, и в общих чертах, когда он выключен, он может нормально функционировать в обществе, но когда он включён, он действительно становиться как вы выразились «чокнутым». Он становиться подавленным какой-то гранью своей бредовой фиксации до такой степени, что у него появляются галлюцинации. Женщины, которых он убивает - символы. Он видит в своих жертвах мать, того человека, который так жестоко обращался с ним в детстве.

- Господи, это звучит довольно серьёзно.

- Ну, учитывая тяжесть преступлений. Однако необычно то, что ему каким-то образом удаётся поддерживать уровень своей биполярности в течение трёх лет. Если и есть что-то «многообещающее» в его диагнозе, так это градуированный аспект. Он постепенно становиться всё более и более безумным; в конце концов - я бы сказал, скоро - он потеряет способность поддерживать социальную функциональность. И его быстро поймают.

Многообещающее? - подумал я. - Странный выбор слов, хотя он и психиатр.

- Как насчет профиля #2?

- Здесь всё сложнее и менее предсказуемо, - начал Десмонд. – Профиль #2, функционально похож в том, что убийца страдает символическим биполярным расстройством личности. Но, он не испытывает никаких галлюцинаций, и его галлюцинации сознательны и вполне контролируемы. Элемент фантазии берет верх, так сказать. Наверное, его состояние похоже на сон. Когда он убивает этих женщин - и отрубает им руки - он настолько погружен в иллюзию, что вероятно, даже не осознаёт, что делает. Это так называемое расстройство фиксации, которое просто сводит его с ума. Вам всё понято?

- Ну, думаю да. - ответил я, чувствуя вместо головы задницу.

- Он мечтает о том, чего у него никогда не было. Только, к сожалению, в реальной жизни он воплощает свою “мечту”. Этот синопсис вас устраивает, молодой человек?

Но, к сожалению, я все равно ещё не понимал.

- Мечта… об отрубании рук?

- Нет-Нет. Будьте интуитивны. Прeступник так не считает. Он видит в этом притязание на то, чего у него никогда не было в детстве. Помните - облегчение от материнского заботливого прикосновения. Все младенцы нуждаются в прикосновении; преступник - нет. Это должно ответить на ваш вопрос о том, что именно он делает с руками.

Я уставился на него, сглотнув. Данный намёк был отвратителен.

- Вы хотите сказать, что он…

- Он забирает руки домой, - закончил Десмонд, - и ложит их на своё тело. Таким образом мать наконец-то прикасается к нему. Воспитывает его. Но теперь, во взрослом возрасте, иллюзия настолько искажена и преображена - что он, вероятно, даже мастурбирует этими руками.

Что за поганый мир с погаными людьми.

- Господи - сказал я. - Что за больной ублюдок.

- В первую очередь он прeступник, - добавил Десмонд. - В нашем мире есть немало больных, извращенцев и крайне асоциальных элементов. И, как правило, для большинства из них - их поведение приемлемо.

- А третий? - спросил я, - третий профиль. - Я надел очки и снова посмотрел на помеченные страницы дела. - Вы назвали это «Зацикленным эротоманским импульсом» Что это значит?

Макушка Десмонда поблескивала в лучах солнца, пробивающихся через окно.