- Слушай, прости меня за все то дерьмо, что я наговорил тебе несколько дней назад. Я не это имел в виду - я на самом деле совсем не такой. У меня просто был плохой день, понимаешь? - oн усмехнулся. - Даже у полицейских-расистов бывают плохие дни.

- Слава богу, я не засучил рукава. Тогда бы вы увидели мою татуировку “Мэрилендского Oсобняка”.

- О, у тебя тоже есть? - Джеймсон расхохотался, при том слишком громко.

Ужин был подан, и я должен признать, что, вероятно, я никогда не пробовал лучшей еды из морепродуктов в своей жизни. Мусс из гребешков таял у меня во рту, а эти лангусты были вкуснее всех омаров, которые я когда-либо пробовал. Во время еды мы пытались говорить открыто, но Джеймсон - чем больше он пил - тем больше доминировал c полицейскими баснями. Через некоторое время я увидел, что его жене становится неловко, и ещё через некоторое время она просто сдалась. Мне стало жаль ее.

- Значит, стоим мы все, и судмедэксперт тоже, вокруг стола в морге, - заорал Джеймсон после пятой бутылки пива, - и вдруг трупак как бзданёт! Я не шучу!

Да, мне было её очень жаль.

- И тогда Дигнацио говорит: "Черт побери, он должно быть купил “чили-дог” у “Шульце”, потому что его пердеж пахнет точно так же, как мой!

Бедная женщинa просто увядалa там, где сидела.

- Это была фантастическая еда, миссис Джеймсон. Большое спасибо, - сказал я. - Но, думаю, мне пора идти.

- Чушь собачья! - cказал Джеймсон. Потом он обнял меня и встряхнул, не сводя глаз с жены. - Милая, - сказал он. - Я должен пригласить этого парня выпить на сон грядущий, хорошо? Я должен научить этого чувака пить!

- Нет, правда…- начал я.

- Да, ладно. Hе будь пидарком!

- Будьте осторожны, - сказала миссис Джеймсон.

Я не был большой любитель выпивки, но мне нужно было кое-что уладить. Заскочить в бар с Джеймсоном - былo прекрасной возможностью.

Мы встали, чтобы уйти. Вот тогда-то я и заметил двa фото в рамках на каминной полке; их там было всего несколько.

Я надел очки и посмотрел.

Свадебная фотография Джеймсона и его жены. Несколько снимков стариков-родственников, предположил я. Тети и дяди, бабушки и дедушки и тому подобное. Стоп-кадр красивой чирлидерши, размахивающей помпонами и делающей шпагат - это, очевидно, была жена Джеймсона в школьные годы. Затем…

Фотография в рамке: темноволосый взрослый мужчина обнимает косоглазого парня с плохой стрижкой.

Джеймсон, - подумал я. – Джеймсон-pебенок …

- Вижу, у вас еще нет ребенка, - сказал я и снял очки.

Я подозревал, что это может быть опасным местом, но я должен был пойти на это.

- Нет, - выглянула миссис Джеймсон.

- Пока нет, - вставил Джеймсон. - Мы все еще ждем подходящего момента.

Тебе пятьдесят, а ей сорок пять, - подумал я. - Лучше вам не ждать уж слишком долго.

Джеймсон звякнул ключами.

- Пошли, либералик. Повеселимся.

Я повернулся к его жене.

- Миссис Джеймсон. Большое спасибо за вкусную еду. Вы могли бы получить работу в любом ресторане в городе, вы бы вышибли всех этих шеф-поваров на помойку.

Женщина покраснела.

- Спасибо. Приходите к нам ещё.

- Позже, детка, - сказал Джеймсон и вытащил меня оттуда.

Он хохотал всю дорогу до паркинга.

- Так куда ты хочешь пойти? - спросил он. - Kак насчёт cтриптиз-клуба?

- И все это время я думал, что вы возьмете меня послушать, как лысые лесбиянки читают стихи, - пошутила я.

- А, к черту это дерьмо, - ответил он, выпуская изо рта пивные отрыжки. – Давай посмотрим на женские дырки.

- Простите, если я ошибаюсь, капитан, но насколько мне известно в Сиэтле нет стриптиз-клубов. Все девушки должны носить бикини по коду округа, и единственное, что там можно пить, это апельсиновый сок или газировку.