Мог ли быть другой исход, если бы это всё началось в лицевом мире? Да… Он был бы куда хуже. Но язык не поворачивался сказать, что всё обошлось малыми жертвами.

Для меня это было сродни потерять самое дорогое. И я держался на ногах лишь потому, что не мог отступить от своей цели. Просто не мог. И был снова готов пасть сам, лишь бы остановить божество, способное уничтожить всё и всех.

Осталась последняя битва. И я её дождался.

Ледяной бог вырос на новой энергии. Мои же излишки распространялись по каналам, пронизывающим этот мир. Но я не мог растопить лёд, пока по земле ходил этот источник проблем.

— Проклятый бог, вот мы и встретились, — прорычал он. — Недолго тебе оставаться богом.

— А это мы ещё посмотрим. Или ты забыл, на чей мир посягнул?

Я не собирался разводить демагогию. И пока бог отвечал, сам готовил в сознании рунную схему. Она требовала огромного количества энергии и концентрации.

— Ты не достоин ни одного мира. А я достоин получить их все.

— Поэтому ты предал своих?

— Эти жалкие отродья и когтя моего не стоили. Сейчас ты в этом убедишься.

Он снова утробно зарычал, обнажая острые, прозрачные клыки, что напоминали сосульки. Только вот я не сомневался, что на самом деле они куда прочнее льда.

Из пасти монстра повалил зловонный пар, словно он недавно объелся тухлятины. Либо пробовал на вкус замороженных монстров. Гадость.

— Твоя жажда власти никогда не принесёт тебе счастья, — продолжил я, чувствуя, как проклятая энергия плавно сплетается в нужные руны.

Битва богов — это не что-то красочное и эпичное, что я часто наблюдал в фильмах в своём прошлом мире. Отнюдь. Тут как с мечами. Обычно хватает одной атаки, чтобы понять — кто сильней.

Ледяной бог рассмеялся.

— Мне не нужно счастье. Мне нужна власть, — прорычал он так, словно открывал мне истину.

— Ты не понял этой жизни, — замотал я головой. — Ты будешь завоёвывать миры один за другим, но никогда на душе не будет покоя. Того самого, когда ночью тебя обнимает жена, — произнёс я и сжал кулаки. — А мою ты сегодня убил.

Не знаю, что он увидел в моих глазах, но эта уродская морда перестала скалиться. Он стал воспринимать меня всерьёз.

И я сделал уверенный шаг навстречу. Первый. Второй.

Я раскинул руки, и на лице расцвела злобная ухмылка. Сейчас всё решится!

Всю свою ярость я вложил в эту магию. Развёл руки, и из каждого пальца в воздух полились искры. За считаные мгновения они сложились в причудливый узор.

Откуда бы мне знать руну смерти для богов? А ниоткуда… Я дорос до того уровня мастерства, чтобы самому их создавать. И это первая во всех мирах схема, способная убить сильного бога. А я ощущал в нём не меньше шести уровней. Казалось бы, непосильная задача для юного бога, но…

Бог льда вскинул лапу, пытаясь разорвать моё заклинание, но его усилия были напрасны. Мои руны прочно держались в воздухе, словно вековые грани льда, неуклонно стоящие перед натиском времени.

— Ты не победишь меня, — прорычал он.

Но я уже не слушал. Мне это было ни к чему. Я выждал нужное время за этой словесной перепалкой, и осталось лишь одно…

Холодный ветер со свистом закружился вокруг. Бог пытался коснуться меня своей убийственной магией, но не мог. Ему мешала разлитая вокруг меня тёплая энергия проклятий.

Вокруг меня вырастали ледяные иглы высотой в два моих роста. Но Ледяной бог не мог заставить их создаваться прямо подо мной. Ведь это был всё ещё мой мир, и хоть одну его часть я по-прежнему контролировал.

— Сдохни, — процедил я и выставил вперёд руку.