— Только вчера? — разочаровано вздохнул Арин III, и на лице его отразилась такая скука, что сэру Алану стало весьма неуютно, хотя внешне он остался всё столь же непроницаем.

— Поздно вечером, если быть совсем уж точным. Поскольку на сегодня Ваше Сиятельство ожидали меня с ежемесячным докладом, я счел возможным отложить… э-э-э-э… беседу с драконом до окончания… гм… доклада. Впрочем, я уже распорядился насчет подготовки к путешествию, так что дня четыре меня в столице не будет, сир.

— Это хорошо, это всё очень славно… Ультиматум мы, конечно же отклоним… — с отсутствующим видом пробормотал герцог вертя в пальцах какую-то изукрашенную безделушку, — Будьте любезны, сэр Алан, спросите у этого э-э-э-э… дракона, зачем ему девицы? Он же, э-э-э-э-э, в некотором роде, змей. И довольно крупный, насколько я помню бестиарий.

— Всенепременно, — советник слегка поклонился.

— Ладно, что у нас ещё?

— Цеховые старшины подали коллегиальное прошение, — приступил первый советник к очередному пункту доклада.

* * *

Вечером того же дня высокий и тощий как скелет всадник, по виду — лет так тридцати, облаченный в серый дорожный камзол и такого же цвета легкий плащ, странно гармонирующие с длинными соломенными волосами, покинул город Айко. Особого внимания его отъезд не привлек, да и с чего бы это? Ну, поехал куда-то благородный Алан Лавора, герцогский первый советник, так что ж в этом такого? Ему по должности положено всё знать и о всём Его Сиятельству докладывать, а как тут доложишь, коли сам не видал? Вот и мотается постоянно, бедолага, по всему герцогству, благо оно небольшое. А то, что без слуги поехал, и даже без меча — так видать недалече собрался, вот и весь сказ.

Нет, никто не провожал взглядом сэра Алана, а если и провожал — то неявно. И то, верно, как говорит начальник городской стражи, почтенный Васса: "Неча пялится на бла-ародных, у них свои дела, а мы по серенькому. Али ты шпиён, что так вылупилси?"

Подкованные копыта гнедого коня Алана Лаворы негромко цокали по мощеной булыжником мостовой, вечернее солнце мягко ласкало лицо советника, который ехал неторопливым шагом с самым что ни на есть умиротворённым видом. На окраине города он остановился у харчевни с гордым названием "Имперский волк", которая находилась на этом самом месте еще в седые времена империи, спешился, вдохнул аромат окружающих город садов (стен у Айко не было и в помине), отдал поводья мальчишке-конюху и вошел в полутемное помещение обеденного зала.

— Ба-а! — басовито протянул из-за стойки хозяин заведения, могучий, кряжистый и пузатый, как и положено всякому порядочному трактирщику, почтенный Иган, — Благородный Лавора! Как давно я Вас не видел в своём скромном заведении.

— Врёшь, борода, — беззлобно хмыкнул советник присаживаясь за стол в центре зала, — всего месяц как не видались. Э, да ты, я вижу, побрился?

Трактирщик скорбно провел ладонью по лицу, которое совсем недавно украшала густая, чёрная как смоль борода и задумчиво поскреб затылок, укрытый буйными кудрями того же цвета.

— Да вот, пек я как-то пирог, да по оказии и побрился в очаге. Не ходить же мне палёному?

— И то верно. Ладно, дай-ка мне перекусить слегка, да собери снеди в дорогу, а то я после этого доклада есть хочу как призрак голода.

— И не страшно Вам всяческую нечисть к ночи поминать, сэр Алан? — игриво спросила пышнотелая служанка, ставя на стол кувшин холодного эля.

— А нам, благородным, ничего не страшно, — хмыкнул тот, — А если страсть какая вылезет, так на то благородному и меч, чтоб самому оборонится, и простого человека защитить.