– Если не считать того, что меня мучат эротические сновидения, – пробормотала я, но он меня не услышал.

Рома исчез. Оконный проем опустел, только потревоженные занавески покачивались, как незадернутый занавес.

– И зачем будил? – опешила Тяпа. – Только зря раздразнил! Да еще эротический сон оборвал на самом интересном месте!

С минуту я с недоверчивым изумлением таращилась на открытое окно, потом плюнула, снова улеглась и почти сразу же услышала:

– Танечка! Танечка!

– Опять ты? – я снова села.

– Почему опять? – Занавески разлетелись в стороны, пропуская перегнувшегося через подоконник Диму. Брюнет был сердит. – Это он? Он был тут? Ты была с ним? Ты ушла от меня к нему?

В раздражении он закачался туда-сюда, как кланяющийся Петрушка. Ну, кукольный театр, да и только!

– Ни с кем я не была! – прошипела я, не сумев в полной мере скрыть своего сожаления по этому поводу.

– Где он, этот негодяй? – качнувшись ко мне, с чувством прошептал Дима.

Я не успела спросить, к кому и на каком основании он меня ревнует: брюнет тоже исчез! Правда, на этот раз мне удалось заметить пару крепких рук, которые выдернули Диму из окна, как репку.

А секундой позже в окно сунулась белобрысая голова лесного маньяка:

– Таня, вы в норме?

Я только глупо хлопнула глазами. Раскрыла рот, но с ответом не спешила. И правильно: блондин тоже исчез! Занавески заметались, захлопали, как оборванные паруса, а за окном послышался шум борьбы и яростный шепот:

– Что, двое на одного?!

Кто-то придушенно матерился, кто-то хрипло пробасил:

– Вот сволочь!

Слышались шорохи, глухие звуки ударов и напряженное сопение. При этом на сцене никого не было видно!

– Театр теней, блин! – пробормотала я, с трудом вылезая из продавленной койки. – Эй, господа хорошие, угомонитесь!

Осторожно, чтобы ненароком не поучаствовать в потасовке, я высунулась в окно и увидела только примятую траву и раскатившиеся по ней дыни. Один желтый шар был растоптан в кашу, на ней явственно отпечаталась подошва башмака. Рисунок был необычный, памятный с детства – точь-в-точь решеточка для игры в крестики-нолики. В среднем квадратике подобием нолика вспучился пузырь – наверное, на этом месте в подошве была каверна.

– Нолик и есть! – раздраженно сказала моя Тяпа, думая о своем, о женском. – Было густо, стало пусто! Ни одного мужика не осталось!

– Надеюсь, они не убьют друг друга! – с ужасом и восхищением воскликнула романтичная Нюня.

А я вспомнила, как перед сном язвила по поводу кавалеров, взаимоуничтожающихся на дуэли, и поежилась. Мироздание у нас, конечно, чуткое, но зачем же бережно воссоздавать мои собственные дурацкие сценарии? Надо признать, что я хватила через край уже тогда, когда размечталась о третьем экспонате своей коллекции. Мне только теперь пришла в голову дельная поправка к закону Табурета, гласящая, что трехногий стул, установленный на неровной поверхности, будет вполне устойчив, но надежно зафиксироваться на его перекошенном сиденье удастся только при наличии на попе крепких присосок! Присосок у меня не было, и просить их у чрезмерно доброго мироздания я опасалась. Выдаст ведь, и куда я потом с таким украшением?

– Мало ли чего дура баба попросит! – в грубой форме выразила мои мысли прямолинейная Тяпа. – На то оно и мироздание, чтобы идиотские заявки отсеивать!

– Ничего, дуэлей на троих не бывает, – постаралась успокоить меня Нюня.

– Точно! – обрадовалась бессердечная Тяпа.