Изменить размер шрифта - +

– Полагаю, что это не вся правда.

– Я не могу контролировать ваши мысли. Но вы не должны меня бояться.

Спустя несколько минут Эмори спросила:

– Дрейкленд это ближайший город?

– Нет.

– А какой?

– Вы никогда о нем не слышали.

– Далеко до него?

– По прямой? Двенадцать миль.

– А по дороге?

– Пятнадцать.

– Я могла бы легко пробежать это расстояние. Если спускаться с горы, то для меня это не дистанция.

Он не сказал: «Ради всего святого, леди, у вас сотрясение мозга, и вы не можете даже пройти по прямой, куда вам бегать».

Мужчина вообще ничего не сказал, и это подействовало на Эмори куда сильнее, чем разговор о нелогичности ее предположения. Его молчание было к тому же и более угрожающим, чем если бы он просто объявил ей, что в ближайшее время она никуда отсюда не уйдет, что он принес ее сюда, чтобы превратить в свою сексуальную рабыню, и что под страхом смерти ей не следовало бы даже думать о побеге.

Эмори избавилась от его внимательного взгляда, закрыв глаза. В течение пяти минут между ними было только напряженное молчание и потрескиванье поленьев в камине.

Ей было страшно, но тело устало. Мышцы сами по себе начали расслабляться, она еще больше утонула в матрасе. Испытавший сотрясение мозг увлекал ее в забытье. Эмори уже почти заснула и вдруг резко очнулась.

– Вы так и не сказали мне вашего имени.

– Верно, – откликнулся мужчина. – И не скажу.

 

– Док?

– Я не сплю.

– Вы поспали?

– Чуть-чуть.

– Голова болит?

– Да.

– Хотите принять таблетки?

– Не сейчас.

Он постоял немного, не говоря ни слова, потом спросил:

– Вам нужно в ванную?

– Может быть.

В данном случае может быть означало «да», потому что около получаса назад Эмори проснулась от тошноты. Она лежала, стараясь с ней справиться. Ей не хотелось вставать и тащиться в ванную, чтобы не разбудить мужчину. Ей не хотелось просить его о помощи, но при этом не хотелось, чтобы ее вырвало в его постель.

Поэтому когда он спросил, не нужно ли ей в ванную, она ответила может быть, но была благодарна ему за то, что он принял это как определенное «да». Он откинул одеяло. Эмори спустила ноги с постели и поставила ступни на пол. Он подхватил ее под локти и помог встать.

На подгибающихся коленях Эмори сделала первый пробный шаг.

– Держитесь.

Он обхватил ее одной рукой за талию и прижал к своему боку.

– Простите за причиненные неудобства.

– Пустяки.

До ванной комнаты было всего несколько шагов, но путь показался ей длиннее Великой китайской стены. Когда они добрались до двери, мужчина ухитрился зажечь свет, а потом закрыл дверь со словами:

– Не торопитесь.

Но ей хватило времени только на то, чтобы рухнуть на колени перед унитазом. Спазмы были очень сильными, хотя ей почти нечего было исторгнуть из себя. Даже когда ее желудок опустел, позывы к рвоте никак не прекращались, сотрясая все тело. Когда все это наконец закончилось, Эмори спустила воду и с трудом встала, держась за раковину.

Из-за двери раздался его голос:

– Все в порядке?

– Мне лучше.

Никогда еще вода не казалась ей такой холодной, но было так приятно ополоснуть лицо. Эмори несколько раз прополоскала рот. Перед глазами у нее все немного расплывалось, и это было к лучшему. Эмори радовалась, что не видит своего отражения в зеркале со стопроцентной четкостью.

Быстрый переход