Штофф в свою очередь наблюдал всех остальных, улыбался и думал: «Нечего сказать, хорошенькие две семейки!» Его больше всего смешило то, как Мышников ревнует свою Прасковью Ивановну. Тоже нашел занятие… Да, видно, правда, что каждый дурак по-своему с ума сходит.

– Ты это чему смеешься? – привязался к нему Мышников.

– Я? А я думаю, что нам недостает только Ечкина и Полуянова.

– Ты глуп, немец.

– Я? Я человек вежливый и давно уступил совершенство другим. По-моему, даже обидно быть совершенным в обществе людей с недостатками… А впрочем, каждый глуп как раз настолько, насколько это нужно.

– Прилично глуп?

– Нужно соблюдать приличия и в уме.

Интересная беседа была прервана появившимся штурманом, который пришел оказать, что пароход готов. Все обрадовались, потому что начинало уже накопляться какое-то скрытое недовольство.

– Ах, как я люблю воду! – повторяла Прасковья Ивановна, с восторгом хлопая ладонями. – Плыть, плыть без конца!

– А еще коньяку желаете выкушать? Я заметил, что вы вообще неравнодушны к жидкостям, – приставал Штофф.

– Отстаньте, невежа!

Прасковья Ивановна находилась в кокетливом настроении и с намерением старалась побесить Мышникова, начинавшего ревновать ее даже к Штоффу. Да, этих мужчин всегда следует немного выдерживать, а то они привыкают к женщинам, как ребенок к своей кукле, которую можно колотить головой о пол и по целым дням забывать где-нибудь под диваном. Живой пример – Харитина.

Поездка на пароходе удалась на редкость. Особенно развеселился Галактион. Он редко пил, а тут разрешил. Обедали на открытой палубе и перебирали текущие новости, среди которых первое место занимала таинственная смерть Нагибина, связанная самым глупым образом с глупою женитьбой Симона.

– Нет, скажите мне, куда девались деньга? – приставал ко всем подвыпивший Штофф. – Ведь они были… да. И всем это известно… И какая публика подобралась: Ечкин, Полуянов, Лиодор… Ха-ха!.. Лиодор всех путает.

– Я уверен, что Ечкин тут решительно ни при чем, – уверял Мышников. – А Полуянов трус… Лиодор глуп. По-моему, все это устроил кто-нибудь четвертый.

– Ясно одно, что все дело сделано своим человеком, который знал все, а главное – знал, куда старик прятал деньги. Да, нечего сказать, дельце интересное!

Когда все подвыпили, Штофф делал несколько попыток к тостам, но его останавливал Мышников.

– Перестань, Карла… Все равно никто тебе не поверит.

– Ах, да! – соглашался Штофф.

– Ведь все свои, и смешно будет самому слушать свои собственные глупости.

Штофф соглашался, а потом забывал и делал новую попытку разразиться спичем. Это смешило всех. Время вообще летело незаметно, и все удивились, когда штурман пришел сказать, что дальше подниматься вверх по Ключевой опасно. До Заполья оставалось всего верст пятнадцать.

– Э, пустяки! – заявил Галактион. – Я сам поведу пароход.

Его едва уговорили не браться за руль, а предоставить дело штурману, как более знающему и опытному. Этим моментом и воспользовался Штофф.

– Господа, всего два слова на отвлеченную тему… Я хочу сказать о том, что такое герой… да.