Последние дни перед отъездом выдались нелегкими. Таня помогала сыну паковать сумки и приготовила все для учебы. Ноутбук, велосипед, музыкальный центр, простыни, одеяла, подушки, легкое постельное покрывало, спортивное снаряжение, рамки с фотографиями, настольная лампа и ковер. Таня сама не могла понять, от чего ей больше не по себе, то ли от расставания с Джейсоном, то ли от того, что потом и она оставит семью. Она брала с собой куда меньше вещей, чем упаковала для Джейсона. Она собиралась заниматься только работой, ни на что не отвлекаясь. Все ее вещи уместились в сумку и небольшой чемодан, в основном там были кроссовки, блузки, футболки и джинсы. После долгих размышлений Таня все‑таки прихватила с собой пару повседневных брюк, два кашемировых свитера и черное платье для коктейля, на тот случай, если придется пойти на какое‑нибудь официальное мероприятие. А еще она взяла с собой множество фотографий детей, в рамочках, чтобы развесить повсюду в своем бунгало в гостинице «Беверли‑Хиллз». Таня понимала, что на ближайшие несколько месяцев ее домом станет это бунгало номер два. В нем имелись две спальни, так что дети могли приезжать к ней и оставаться ночевать, рабочий кабинет, гостиная, столовая и небольшая кухня с кладовкой, хотя Тане и трудно было представить, чтобы она там стала готовить для себя. Впервые за двадцать лет ей предстояло жить одной, у Тани это никак не укладывалось в голове. Питер поддразнивал ее, говоря, что они с Джейсоном уехали продолжать свое образование.

Питер не дрогнул ни на мгновение, он по‑прежнему утверждал, что это одно из величайших событий в жизни Тани. Таня в душе была согласна с ним, но сейчас она могла думать лишь об одном – о том, как она будет скучать по мужу и детям. Таня наверняка пошла бы на попятный, если бы уже не подписала контракт и ей не прислали бы чек. Уолт, ее агент, был в восторге, он просто поверить не мог, что Таня наконец образумилась. Он очень сомневался в том, что Таня согласится, Уолт даже позвонил Питеру, сказав ему, что он – молодец, раз уговорил ее ехать. Уолт сказал Тане, что ее муж настоящий мужчина, и Таня с ним согласилась: да, Питер сильный, мужественный и великодушный человек. Он поставил интересы Тани выше собственных, и даже выше интересов семьи, и нисколько не сомневался, что он справится. Он повторял это Молли и Мэган снова и снова. Молли обещала помогать отцу во всем, хотя в последнее время у нее глаза были на мокром месте и она жалась к матери, предлагая помочь, собирая вещи и выполняя все ее просьбы. Ей вдруг стало постоянно не хватать Тани, а Тане вспоминались те времена, когда Молли была маленькой и они были неразлучны, а вот Мэган всегда была более независимой. Пока они ехали в Санта‑Барбару, она не сказала матери ни слова. Она просто сидела, глядя в окно с таким видом, словно у нее кто‑то умер, а Молли тем временем держала сестру за руку.

У Тани просто сердце разрывалось, когда ее родные укладывали в арендованный автомобиль вещи Джейсона и две ее сумки. Их соседка, Алиса Вейнберг, зашла попрощаться с Таней и Джейсоном. Она обняла Таню и сказала, что очень ей завидует – подумать только, Таня едет в Голливуд, работать над сценарием! Таня и Алиса дружили шестнадцать лет. Муж Алисы умер два года назад – с ним случился сердечный приступ прямо на теннисном корте, но Алиса справилась с горем и теперь управлялась неплохо. Двое ее детей учились в колледже, а сама Алиса открыла художественную галерею в Милл‑Уолли. Она говорила, что галерея придает какой‑то смысл ее жизни, но это ничто по сравнению с тем, что делает Таня. Алиса была высокой, худощавой и темноволосой. Подруги крепко обнялись перед прощанием.