– Ничего не болит?

– Уже нет. Болела голова почти весь день, но я недо медсестра, так что сама себе прописала обезболивающие.

– Недо медсестра? С этого места поподробнее.

– Я училась на медсестру. Совсем чуть чуть, пару месяцев. Потом у мамы случился инсульт, и мне пришлось вернуться домой.

– А где училась?

– В Киеве.

– Почему отец за ней не присматривал?

Я хмыкаю.

– Ты моего отца видел? Он бы присмотрел так, что она бы совсем… не хочу говорить этого. А так у меня есть кое какие навыки, и я могу ставить маме уколы. Благодаря им и гимнастике, которую мы каждый день делаем, она хотя бы может нормально есть и держать голову. Это уже прогресс при двустороннем параличе.

– Почему она не в больнице?

– Там надо платить. У меня, к сожалению, таких денег нет. Да и в нашей районке держать ее бессмысленно. Там вечно то лекарств нет, то врачей. Слово «реабилитолог» они видели только в институте как направление обучения. А маме нужен такой врач, чтобы поставить ее на ноги. Пока что я слабовато справляюсь с этой задачей по урокам в интернете.

– А как же твоя жизнь?

– А что с ней? –теперь я изучаю его мужественный профиль. Острые скулы, немного резковатые черты, модная стрижка с нависающей челкой.

– У тебя же нет личной жизни.

– Я просто не хочу ее строить с зародышами своего папы.

– Не понял?

– Я про парней, которые здесь живут. Через несколько лет они превратятся в его точную копию. Я так не хочу. Лучше буду одна, чем с такими.

– Понимаю, – отвечает он, а я мысленно подталкиваю его к тому, чтобы он предложил мне отношения с ним. Но Кирилл молчит, разочаровывая меня. Скорее даже просто не оправдывая ожиданий.

– А ты? – спрашиваю я.

– А что со мной?

– Какая у тебя история?

– Да никакой, – криво усмехается он, придавливая окурок шлепанцем. – Приехал к бабушке на каникулы.

– Раньше ты никогда не навещал ее.

– Не навещал, – отвечает со вздохом, ставит локти на колени и смотрит под ноги. – Не было возможности.

– Не понимаю.

– Это сложно.

– Расскажи, я сообразительная.

– Не хочу. – Этот короткий ответ почему то порождает внутри меня обиду. Понимаю, что он не обязан мне рассказывать о себе, но все равно неприятно, что после моей невольной исповеди он не захотел поделиться со мной сокровенным.

– Ладно, пойду, – пытаюсь встать, но Кирилл перехватывает меня за запястье, заставляя оставаться на месте.

– Не обижайся, я просто не привык ни с кем откровенничать.

– Мне ты можешь доверять.

Он кивает, глядя на меня без улыбки.

– Как вы здесь развлекаетесь? – резко переводит он тему. – Вот этими походами на речку?

– В основном да. Иногда еще парни отвозят на дискотеку в район, но редко. Для этого надо сброситься на бензин, а деньги не всегда у всех есть.

– Давай съездим в эту пятницу, – предлагает Кирилл. – И подружку твою возьмем.

Мои глаза загораются, я так давно не была в заведении, приличнее нашего «свинарника», как называют его все местные. Там собираются такие же алкаши, как мой папаша, и упиваются до едва живого состояния. Место это гордо именуется «Бар «Доминикана». Но от Доминиканы там, предполагаю, только название. Иногда, по большим праздникам, там собираются не пропойцы, а молодняк, чтобы отпраздновать чей то день рождения или выпускной. Но в остальное время все девушки стараются обходить это место десятой дорогой.

– Куда? – спрашиваю, стараясь не показать своей чрезмерной радости.