Вода плескалась по полу, текла по шкафам, сбегала по тумбочкам. Ливень щедро поливал меня и лисенка, полоскал вещи. Будильник прощально позвякивал, его защита не рассчитана на то, что его будут топить посреди спальни.

Полуночным плаваньем мы с лисичкой занимались в гордом одиночестве – соседки так и не появились.

Вот, значит, кто устроил мне ночной ливень… Утоплю всех трех!

Запихнув дрожащую лисичку за пазуху, я всмотрелась в доски потолка.

Ливень сотворили, испортив заклинание для освежения воздуха, и самое паршивое, поправить его можно было только снаружи. С крыши.

Энфилд тихо заскулил, и я решила, что вначале дети, потом заклинания. И напоследок знакомство с соседками – не люблю оставаться в долгу. А тут явно огромный такой долг нарисовался!

Шлепая босыми ногами по лужам, я выплыла в коридор. Под мелодичный звук падающих с меня капель добралась до входной двери и выглянула наружу. Но закон подлости действовал: горгульи у крыльца не наблюдалось. Вернувшись, я внимательно оглядела таблички жилых комнат. Выбрала ту, где было одно имя: Изабель Дженс, четвертый курс.

На стук открыла сонная брюнетка в алом пеньюаре из тончайшего агдарского шелка, расшитом дааранским жемчугом, самым дорогим из всех. Смерив меня недовольным взглядом, она буркнула:

– Полотенце занять?

– Да. И ребенка оставить, пока я заклинание поправлю и с соседками познакомлюсь. – Я вытащила трясущегося лисенка из-за пазухи.

Выдержать такую дозу умиления не выйдет ни у кого… Ни у кого, кроме брюнетки. Скривившись, она зевнула.

– Ладно, оставь на кровати. Полотенца в шкафу, слева на верхней полке.

И отступила, пропуская в комнату.

Внутри царил творческий беспорядок, в простонародье бардак. Вещи Изабель были раскиданы по всем пяти кроватям, на тумбочках теснились расчески, щипцы для завивки, куча пузырьков. Для чего они, оставалось только догадываться. У шкафа были свалены учебники, тетради и листы чистой бумаги.

Изабель сразу же рухнула на кровать и снова сладко зевнула.

Стараясь не наступить на разбросанные по полу туфли, ботинки и сапоги, я добралась до шкафа и вытащила полотенце. Вытерла лисенка и устроила в гнезде из одеяла на ближайшей кровати.

– Брось на спинку! – махнула рукой брюнетка, заметив, что я не знаю, куда деть мокрое полотенце. И, посмотрев на наманикюренные пальцы, добавила: – Мне, конечно, фиолетово, но ты лучше сразу иди со своими зубрилами ругайся, что они не предупредили про ливень. Все равно не сможешь заклинание на комнате исправить. Лучше требуй у них, чтобы подвинулись: классы большие – места хватит. Скажешь горгулье, что они там поселились, а не учатся, она всех обратно под дождь переселит.

Вот именно, и меня с ними.

– Значит, ливень – это не они? – Я повесила полотенце на спинку.

– Нет, конечно! Куда уж им! – хмыкнула Изабель, заворачиваясь в одеяло, почти как мой лисенок в тряпку. – Ливень – это Эмерсон, учит их выживать в любых условиях. Или решай проблему, или терпи. – Последние слова она сказала грубым голосом, явно передразнивала тренера.

Погладив лисичку, я прикрыла ее краем одеяла и направилась к двери.

– Ты куда? – спросила Изабель, высовывая голову.

– Решать проблему.

– А как же попроситься на ночлег ко мне? – В голосе брюнетки была досада.

Я обернулась, держась за дверную ручку.

– А надо было попроситься? – Просто интересно, в чем подвох? То советы раздает, теперь на постой зовет?

– Можно было, – уклончиво отозвалась она, садясь на кровати. – За символическое пожертвование или услугу.