Суровый край и не менее суровый населяющий его народ.

Иван помог с контактами людей в Николаевске, которые в теории смогут помочь мне подыскать человека, владеющего английским языком. Вернее, он дал прямую наводку на человека, у которого сын легко болтает на английском. Более того, он снабдил меня даже чем-то вроде рекомендательного письма, в котором попросил своего знакомца помочь мне по мере возможности.

А я в очередной раз сделал себе мысленную пометку, что при первой же возможности займусь изучением английского. Пригодится не раз и не два в моих скитаниях.

В этом мире, да и в других тоже, я часто ловил себя на мысли, что мне откровенно везёт. Складывается ощущение, что меня целенаправленно кто-то ведёт по тропе жизни. Как иначе объяснить, что как раз когда мы закончили подготовку к путешествию, возле селения неожиданно появился незапланированный пароход, идущий до Николаевска-на-Амуре. Более того, он без дополнительного приглашения причалил к незаконченной пристани, чтобы пополнить припасы. И это несмотря на то, что всего день назад он был в Хабаровске. Вот и я говорю, что странно это и так не бывает. Но не воспользоваться подобным подарком судьбы было бы преступлением. Поэтому я тут же отправился к капитану этого корабля, чтобы договориться о принятии на борт ещё нескольких пассажиров.

Капитану парохода дополнительный заработок был только в радость, поэтому он легко нашёл места мне с моими казаками, тем более, что вещей у нас с собой было всего ничего.

В разговоре мне удалось выяснить и настоящую причину, почему пароход причалил именно здесь. Так получилось из-за пьянки помощника капитана, отвечающего за своевременное пополнение припасов. Нет, особой провинности за ним не было. Если углем и продуктами они в полной мере загрузились в Хабаровске, то про питьевую воду каким-то образом забыли. Вернее, после погрузки основного товара помощник расслабился и, забухав, просто упустил этот момент. Капитан принципиально запретил использовать для питья воду из реки, поэтому и причалил возле первого попавшегося по дороги селения, чтобы набрать воду из колодцев.

Вот я и говорю: повезло мне в очередной раз.

В путь со мной отправляются только четыре казака. Пятый из отобранных сотником парень за день до прибытия парохода сломал ногу, провалившись в какую-то нору. Сотник хотел было подыскать ему замену, но я решил, что и четверых бойцов будет достаточно. Раз сама судьба намекает, что число шесть нам не подходит, значит так тому и быть. Поэтому, как уже говорил, на пароход вместе со мной со мной сели только четыре казака.

Сам путь до Николаевска выдался скучным и безрадостным. Небо заволокло густым тучами, начал моросить нудный непрекращающийся дождь, поэтому почти всю дорогу мы провели в выделенных нам каютах. Даже во время редких остановок, когда корабль причаливал к берегу у некоторых селений, у нас не было никакого желания выходить на улицу.

Николаевск встретил нас промозглой погодой, пронизывающим холодным ветром и крайне унылыми насквозь пропитыми физиономиями местных жителей. По крайней мере, мне так показалось.

Сам город производил гнетущее впечатление и навевал нерадостные мысли. Наверное, всегда так бывает, когда селение утрачивает былое значение и становится по сути никому не нужным. Вот и тут с закладкой Владивостока Николаевск утратил свою важность и потихоньку превращался в заштатный захолустный городок, пристанище контрабандистов и диких золотодобытчиков. Но я не стал долго размышлять на эту тему.

Как-то быстро мне удалось найти человека, рекомендованого мне Иваном, и дела закрутились с изумительной скоростью. Мужика звали Борисом (странное имя для этого времени), он даже на вид был плутоватым хитрецом, при виде которого поневоле хотелось проверить, на месте ли содержимое карманов.