|
А по количеству набранных штрафных баллов – так и вовсе последним. Однако после оглашения кандидату результатов теста в глазах лейтенанта читалось не поражение, а напряженное ожидание. Для Куприянова это был момент истины. Догадался он на самом деле или нет, что от него требовалось? «Вас не огорчают ваши скромные показатели, лейтенант?» – поинтересовался председатель комиссии – пожилой сухопарый полковник с колючим неприятным взором. «Так точно, огорчают, – ответил Куприянов. – Полагаю, я мог бы постараться и пройти штурмовую полосу быстрее». «Вы разочарованы вашей скоростью и только? – изобразил недоумение полковник. – А как же результаты вашей стрельбы? Вы набрали такое чудовищное количество штрафных баллов, сколько на этом полигоне на моей памяти еще не набирал никто!» «Я всего лишь выполнял приказ инструктора», – как ни в чем не бывало пояснил лейтенант. «Хотите сказать, что это инструктор приказал вам учинять массовый геноцид, стреляя по старикам, женщинам и детям?» – гневно осведомился председатель комиссии. «Никак нет, – не изменившись в лице, ответил Куприянов, после чего уточнил: – Инструктор приказал мне преодолеть штурмовую полосу и поразить все мишени. Что я и сделал. Инструктор не уточнял, по каким мишеням разрешено стрелять, а по каким запрещено». «А разве вы сами не могли об этом догадаться?» – продолжал допытываться председатель, не сводя с Куприянова цепкого, пронизывающего взгляда. «При всем уважении, товарищ полковник, – виноват, но я не понимаю, в чем вы меня обвиняете. – На лице лейтенанта не дрогнул ни единый мускул, а в голосе не было ни капли смятения. – Когда мне приказывают поразить мишень, я стараюсь поразить ее как можно быстрее и точнее. Что при этом нарисовано на мишени, меня совершенно не волнует». «Записи показывают идентичное время вашей реакции в момент, когда вы стреляли по снайперу в окне высотного здания и по группе детей, что выбежала вам навстречу. Увидев их, вы что же, совершенно ничего не почувствовали?» «Так точно, товарищ полковник: не почувствовал. Я стрелял по мишеням. Так приказал инструктор, – в который уже раз повторил лейтенант. – Картонная группа детей являлась мишенью. Точно такой же, как вырезанная из картона фигура снайпера». «Хорошо, тогда давайте предположим, что полигон был настоящим городом, а все ваши мишени – живыми людьми, – хитро прищурился полковник. – И инструктор приказал вам перебить их всех. Ваши действия в такой ситуации?» «Мои действия в данной ситуации ничем не отличались бы от моих действий на стрельбище, – ответил Куприянов. – Если бы я колебался при выполнении приказов, меня не пригласили бы на это тестирование. Во время выполнения задач, которыми, согласно доведенной до меня информации, мне предстоит заниматься, могут возникнуть любые непредвиденные эксцессы, аналогичные тем, что моделировались на этом полигоне. Мне будет некогда разбираться, какие из них – случайности, а какие нарочно инспирированы врагом, чтобы ввести меня в замешательство. И если я впаду в замешательство, значит, уловка врага удалась. |
