Пит помолчал, раздумывая, потом пожал плечами.

– Ничего не поделаешь, раз таковы правила игры. Придется играть картами из их колоды. Ну ладно, а какое все-таки задание?

– Только не падай в обморок. Наш драгоценный коммуникационный конгломерат вляпался в войну.

– Не понял. Повтори-ка еще разок.

– Я же сказал, в войну. Ну, это: солдаты, пули, танки – и все такое прочее. Одним словом, война.

– Так, дошло. Ну а мы-то что должны делать?

– Ничего особенного. Всего-навсего придерживать крышку на кипящей кастрюле. В общем, от нас ждут идей, как сделать так, чтобы об этом не пронюхала широкая общественность, но в то же время мы должны подготовить почву, чтобы широкая общественность проглотила нашу стряпню, если информация все-таки выплывет наружу.

– И ты серьезно? Послушай, Эдди, ведь речь идет о войне! Как могут люди не заметить войну?!

– Все не так кошмарно, как кажется на первый взгляд. Ведь это продолжается уже целый год, но скажи, ты слышал хоть что-нибудь?

– Ну… Вообще-то, нет.

– Более того, в настоящее время в мире идет еще три войны: рыбная война – в Исландии, алмазная, за копи, – в Африке, и нефтяная – на Великих Равнинах. Войны между корпорациями уже перестали быть новостью. По крайней мере, так сказал Бекер.

– Ну а с кем воюем мы?

– Вот это – самое главное. Наш противник – одна из крупнейших в мире нефтяных корпораций.

– И они полагают, что нам удастся сохранить происходящее в тайне?

– Можешь утешиться. Война идет в Бразилии. Питер задумчиво созерцал собственную сигарету.

– Ну ладно, позволь задать тебе вопрос по существу. С кем нам придется работать? Людей назначает начальство или мы можем выбирать сами?

– Нам дан полный карт-бланш. А что? У тебя есть какие-то конкретные кандидатуры?

– Мне понадобятся списки всех сотрудников, непосредственно участвовавших в этой войне или же потерявших на ней близких. Но одного человека я особенно хотел бы заполучить.

– Кого именно?

– Терри Кара.

– Кого?

– Ну, того чокнутого радикала из отдела доставки.

– Его?! Пит, ты сбрендил. Парень на крючке у полиции за антивоенную деятельность. Мы будем иметь одни неприятности.

– А ты взгляни на это под другим углом. Если мы сумеем запудрить мозги такому типу, то уж с остальными проблем не будет.

Теперь уже и Эдди задумался.

– Дай мне время поразмыслить над этим. Слушай, как насчет ленча? Есть какие-нибудь планы?

– Ну, в общем, нет.

– Давай выберемся в город и перехватим что-нибудь. Я хочу получить от тебя еще пару-тройку идей.

Они встали и направились к выходу. На ходу Эдди похлопал Питера по плечу.

– Не надо так мрачно смотреть на жизнь, Пит. Помни, что человеку с улицы можно всучить все, что угодно. Еще никто не прокололся на том, что переоценил доверчивость масс.

Тогда он отстегнул ремень трамплинной подушки, висевшей у него на плече, и положил ее на намеченное место. С тщательностью профессионала он несколько раз перепроверил, все ли сделано верно: передний край касается камня под углом сорок пять градусов к воображаемой линии, соединяющей камень с большим деревом слева. Потом он ощупал подушку

– нет ли на ней складок или бугров.

– Проверку произвел, – доложил он в ларингофон.

Только теперь Тидуэл позволил себе немного расслабиться. Он пытался разглядеть в темноте сканирующее устройство ограждения, но так ничего и не увидел.