|
Пятьсот двадцать первый год, императорская эра. Двести лет до Великого Раскола. Присутствовали все епископы, престоры, прелаты и множество императорских легатов. В те времена каждая провинция проповедовала собственную ересь. И каждый еретик был фанатиком. Император хотел положить конец бесконечным распрям. В пятьсот восемнадцатом году в Костейне только за один день мятежа погибло сорок восемь тысяч человек. Император поддержал Терреллеитов, а за его спиной была армия. Он приказал Церковному Собору уничтожить всякую память о Хаммоне. За это прото-Церковь и Ортодоксальные секты вычеркнули его из своих летописей. Мне эта история известна от отца. Он три года учился в семинарии Циников и всю жизнь прослужил дьяконом.
Никогда не знаешь, какие открытия ждут тебя рядом. Со знатоком не поспоришь. Тем более что «факты», которым учили меня, не имели никакого смысла. Хроники Террелловых времен, составленные вне религиозных общин, абсолютно не совпадали с тем, что проповедовали священники. По их версии, Террелл погиб мученической смертью за то, что нес в массы слово истины. Но, судя по светским хроникам, религиозный бизнес в те дни был широко открыт для всех желающих. На каждом углу в городах и в каждой деревушке в провинции имелись свои пророки. Они могли нести любую чушь, какую хотели. Больше того, Террелл был пророком Ано, а у того тогда было больше последователей, чем сейчас. – Тогда почему Седрик приказал его убить? – Потому что он начал лезть в императорские дела. Он становился политиком. И ему не хватило здравого смысла умерить пыл, когда ему намекнули, что не стоит вкладывать свои слова в уста Ано – тот и сам может о себе позаботиться. Я всегда придерживался такой же точки зрения. Зачем Ано нужны приспешники на земле, расшибающие неверующим головы, когда он сам есть Великий Расшибатель голов? – Так кто же такие эти Сыны Хаммона? – Не знаю. Никогда о них не слышал. – Они дьяволопоклонники, Гаррет, – сказала Майя. – Они никогда не произносят имени своего бога. Называют его Разрушителем и просят его приблизить конец света. – Психи. – Он отвечает им, Гаррет. – Ее затрясло. – Это самое страшное. Я слышала его. Голос звучал у меня в голове. Он обещает им конец света до исхода столетия, если они честно выполнят все его приказания. Многие погибнут в этой борьбе, но мучеников ждет награда. Они обретут покой и вечное блаженство на его груди. Мы с Дином обменялись тревожными взглядами. Глаза Майи остекленели, и она лепетала всю эту галиматью словно бы против воли. – Эй, Майя! Вернись. – Я хлопнул в ладоши перед ее носом. Она вздрогнула и обвела нас безумным взглядом: – Извини. Меня занесло, да? Но когда эти типы устраивают свои службы и их гадкий бог разговаривает с ними, это действует довольно сильно. Черт! В предпоследнюю ночь произошло кое-что похлеще. Он заявился лично. – Да? Тварь, похожая на шестирукую обезьяну двенадцати футов росту? – Это одно из обличий, которые он принимает. Гаже, чем бочка с червями. А ты откуда знаешь? – Я встречал его. У Чодо дома. Не очень приятная компания. Но для бога он немного хиловат, на мой взгляд. – Это не настоящий бог, Гаррет. Я не вполне поняла, что они имели в виду, но эта тварь вроде как снится настоящему богу. И он может управлять своими снами. Ты меня понимаешь? Майя нервничала все сильнее. Я начал бояться, не сотворили ли они с ней чего-нибудь, о чем она не хочет говорить или не может вспомнить. – Тебя это расстраивает? – Немного. С такими, как я, подобные вещи не происходят. – Майя, со мной тоже ничего подобного не происходит. |
