Он пожал плечами:

– Так и есть, но я – любимчик Босса и к тому же сделал то, чего хотел Босс – остановил возрождение Лилин. Или, по крайней мере, мы думали, что это удалось.

– Так тебя выпустили за хорошее поведение?

– Через день или два. Босс не торопился с решением. Ничего удивительного.

У меня сжалось сердце.

– Но в преисподней, должно быть… – Мой голос дрогнул, и я тряхнула головой.

– Скажу прямо: это были не каникулы, малышка. Представь только, что с тебя сдирают кожу и поджаривают в течение двух суток. – Он снова пожал плечами, будто не видел ничего особенного в том, чтобы гореть заживо, и смахнул со лба прядь темных волос. – Но могло быть и хуже. Тупица Паймон до сих пор там жарится.

Значит, и Рот мог остаться там. Два дня ада – в прямом смысле – это, конечно, жесть, но если его выпустили так быстро…

– Где же ты был все это время?

Он обвел взглядом голые ветви деревьев.

– Неподалеку.

– Неподалеку? – В моем голосе звенело недоверие.

– Мотался туда-сюда. – Уголок его губ дернулся вверх, но усмешке не хватало искренности. – В общем, как-то проводил время.

Я уставилась на него.

– Почему же ты не пришел ко мне? – Этот вопрос прозвучал как гимн всех разозленных брошенных девушек, только проблема в том, что я не была его девушкой.

Он выгнул брови и открыл рот, но ничего не сказал. Я протянула руку, чтобы прикоснуться к нему, но он отшатнулся. На его скуле задергалась мышца. Вернулись недавние холодность и скованность.

– Я так волновалась, – сказала я, прижимая руку к груди. – И скучала по тебе. Я оплакивала тебя. Но надеялась, что ты в порядке. Это… – Я вытащила цепочку с кольцом. Треснутый камень выглядел печальным свидетелем. – Я нашла цепочку в твоей квартире, на крыше. Ведь это ты ее туда положил, не так ли? После того, как выбрался наружу. Ты…

– Ну, я. И что?

– Что? – прошептала я, чувствуя себя эхом, звучащим в пустоте. – Почему ты это сделал, но не пришел ко мне?

Он промолчал.

Ледяной холод разлился по моим жилам.

– Ты хоть представляешь, в каком я была состоянии? Я чувствовала себя потерянной без…

– Ты не чувствовала себя потерянной, – оборвал он, снова впившись в меня взглядом. – У тебя был Зейн.

– Да, но это не…

– У тебя был он, – повторил Рот, глубоко вздыхая. – Почему, как ты думаешь, я занял его место в ловушке? Чтобы он остался с тобой.

Видимо, я соображала медленнее, чем обычно, потому что совсем не понимала, к чему он клонит.

– Я знаю, что ты сделал это ради меня, и мне не хватит слов, чтобы выразить благодарность, но я не хотела тебя терять. Никогда не хотела. – Я разразилась словесным поносом в самом худшем его проявлении из всех известных человечеству, ангелам или демонам. – Я не знаю, как назвать то, что между нами было, но я дорожу этим, и оно очень много значит для меня.