– Нет, но я н…

– Не говори, что ты не красивая. – Его взгляд снова скользнул туда, где лежала голова Бэмби, и я еле слышно выдохнула сквозь приоткрытые губы. На этот раз демоническая татуировка не шелохнулась. – Потому что это не так, Лейла. Ты прекрасна.

На кончике моего языка уже вертелось спасибо, которое казалось самым подходящим ответом, но слова умерли, когда он поднял руку. Бретелька лифчика сползла вниз, и он подхватил ее двумя пальцами. От этого прикосновения мелкая дрожь пробежала по моему телу.

Во мне вдруг проснулась собственница. Потребность заявить свои права на него пронзила меня так глубоко и так сильно, что от слабости подкосились ноги, и перехватило дыхание. Когда он вернул бретельку на место, его пальцы коснулись моей кожи, и страстное желание лишь укрепилось во мне, хотя что-то в нем казалось чуждым. Да, я чувствовала голод, но…

Наши взгляды встретились, и теперь его зрачки стали четкими вертикалями. У меня пересохло во рту, и на какое-то безумное мгновение показалось, что он поцелует меня. Я напряглась каждой клеточкой, отчего хвост Бэмби заерзал по моей спине. Тысячи фантазий, в которых присутствовал Зейн, так и не подготовили меня к этому моменту. Зейн… он значил для меня целый мир, и прежде чем Рот…

Рот.

Горло сдавило при мысли о золотоглазом демоне. Его образ тотчас возник перед глазами – волосы темные, как обсидиан, высокие и угловатые скулы, губы, изогнутые в хитрой улыбке, которая меня бесила и в то же время волновала.

Как я могла стоять рядом с Зейном, грезить о поцелуе – а я действительно хотела, чтобы он поцеловал меня, – когда совсем недавно я потеряла Рота?

Но Рот никогда не принадлежал мне по-настоящему, а целовать Зейна я не могла.

С видимым усилием он оторвал от меня взгляд и оглянулся. Боже правый, дверь осталась открытой. Кто бы ни прошел мимо, мог увидеть меня, застывшую перед Зейном, в одном лифчике.

Меня снова окатило теплой волной, я отступила назад и поспешно натянула свитер через голову. Потом отвернулась и пригладила руками наэлектризованные волосы. Лицо горело так, будто я валялась самом солнцепеке, и мысли путались, пока я застегивала джинсы дрожащими пальцами.

Зейн откашлялся, но, когда заговорил, его голос прозвучал глубже и грубее обычного:

– Наверное, мне стоило постучаться, да?

Сосчитав до десяти, я повернулась и заставила себя непринужденно пожать плечами. Он по-прежнему таращился на меня, словно я все еще была без одежды.

– Я и сама вламываюсь к тебе без стука.

– Да, но… – Он вскинул брови, потирая рукой подбородок. – Извини за вторжение… и за то что так пялился на тебя.

Теперь меня как будто впечатали лицом в солнце. Я села на край кровати и закусила губу.

– Все в порядке. Просто лифчик, да? Эка невидаль.

Он опустился рядом и, склонив голову набок, посмотрел на меня. Густые золотистые ресницы прикрывали его глаза.

– Да, ты права. – Он помолчал, и я почувствовала, что он отвел взгляд. – Я пришел, потому что Николай сказал, ты упала на улице.

О боже. Я совсем забыла про свое унизительное падение.