Я взял себя в руки и принял решение. Решение, никак не связанное с произошедшим. Да, я таков – иррационален. Мечусь от любви к прагматизму, от африканской музыки к трактатам Фомы Кемпийского. Я решил, что никогда не признаюсь Ликургу, кто такая Муза. На днях этот идиот был совсем рядом с ней, ощутил ее дыхание и не узнал. Ликурга не исправят ни святость Иоанна Крестителя, ни беспутство Иродиады, проживи он с ними бок о бок хоть десять лет. Разве это тупое животное достойно кормиться моими тайнами? Ни в коем случае!

Глава IV

– В саду воняет. Вчера кто то помочился на газон, – встретила меня Талия и потянула за руку во внутренний дворик. Ей хотелось, чтобы я лично засвидетельствовал происшествие. Она увлекла меня за собой, не дав даже положить портфель или очистить грязь с обуви.

У моей жены болезненная восприимчивость к запахам и продуктам гниения. Очутись Талия в угольной шахте, она опередила бы канареек в скорости определения утечки опасных газов.

Я не почувствовал ни нотки смрада. Не обнаружил также и влажных пятен – солнце сыграло роль промокательной бумаги.

– Точно, кто то окропил твою любимую травку, – согласился я, чтобы покончить с делом.

– Эти дикари, эти свиньи не подозревают, что ли, что в доме есть туалет?

– Заявляю о своей невиновности, – поспешил объяснить я.