«Поборники», «скептики» и «бунтари», как правило, не имеют ничего против своей категории, хотя могут сожалеть о ее темных сторонах. Мне нравится быть «поборницей», несмотря на то что я вижу ловушки этой тенденции. Мое «поборничество» позволило мне предпринимать шаги, которые привели меня на пост помощницы судьи Верховного суда, Сандры Дей О’Коннор, а когда я решила стать писательницей, оно же позволило совершить мне эту грандиозную перемену профессии. (Разумеется, мое «поборничество» также означало, что я тратила кучу времени на беспокойство о таких вещах, как, например: следует ли выделять курсивом запятую в концевой сноске в юридическом журнале. Я не шучу!) «Скептиков» порой донельзя утомляют собственные вопросы, но они действительно думают, что все вокруг должны быть скептиками, потому что этот подход наиболее рационален. «Бунтари» иногда жалеют о том, что не умеют следовать правилам, но не выражают желания перестать быть бунтарями.

А вот «должникам» их тенденция часто не нравится. Им досаждает тот факт, что они способны оправдывать ожидания других, но не свои собственные. Что касается остальных трех тенденций, бо́льшая часть создаваемых ими в жизни разочарований падает на плечи других. Людей могут раздражать педанты «поборники», зануды «скептики» или индивидуалисты «бунтари», но это не касается угодников «должников» – свое бремя они несут сами.

Более того, «должники» могут дойти до точки бунта – поразительная ситуация, когда они наотрез отказываются соответствовать ожиданию. Как объяснил это один «должник»: «Иногда я «ломаюсь», потому что мне надоедают люди, уверенные в том, что я всегда буду делать все, как положено. Это своего рода бунтарский способ утверждения». А другой добавил: «Я всячески стараюсь выполнять свои обязательства перед другими людьми, но будь я проклят, если мне удается сдержать хотя бы одно обещание, данное самому себе… Хотя иногда я наотрез отказываюсь угождать другим». Их бунтарство может принимать и символические формы, проявляясь в прическе, одежде, выборе машины и т. д.

Эта еретическая жилка в характере «должников» объясняет еще один замеченный мною стереотип: если у «бунтаря» складываются долгосрочные взаимоотношения, в паре с ним оказывается «должник». В отличие от «поборников» и «скептиков», которых расстраивает поведение «бунтаря», отвергающего ожидания, «должник» наслаждается отказом «бунтаря» угождать внешним ожиданиям. Одна «бунтарка» так объяснила динамику этой комбинации: «Благодаря своему мужу я могу успешно делать вид, что хорошо функционирую в нормальном взрослом мире. Он оплачивает счета за квартиру, и слава Богу, поскольку меня всегда возмущает необходимость делать это в один и тот же день каждый месяц. (Я просто ненавижу пунктуальность!) А когда нам предстоят по-настоящему серьезные решения, обычно последнее слово остается за мной».

Но какова бы ни была наша предрасположенность, у всех нас есть общее стремление к автономии. Если ощущение контроля со стороны других людей становится чересчур сильным, оно может спровоцировать феномен «реактивного сопротивления» – сопротивления тому, что ощущается как угроза нашей свободе или возможности делать выбор. Когда нам приказывают что-то сделать, мы можем воспротивиться – даже если бы в ином случае с удовольствием это сделали.