Его нарочито рассудительный тон произвел неожиданную реакцию. Угадав плохо скрытую издевку, Глумова рассвирепела.

— Вы все — преступники! — яростно закричала она. — Что он вам сделал, почему вы так его ненавидите?! Вам мало, что сломали человеку жизнь, вы не успокоитесь, пока до смерти не убьете!

Экселенц, которого события последних дней неуклонно превращали в комок оголенных нервов, тоже не выдержал и взорвался, как давеча, когда выяснял отношения со старым психопатом Бромбергом. Старик буквально зашипел — совсем как потревоженная в разгар течки самка пандорского ракопаука:

— Никто не собирался убивать вашего дружка! Остался бы он целехонек, если бы не применил оружие первым…— Сикорский умолк, затем, махнув рукой, скомандовал: — Гриша, Клавдий, несите раненого в машину и — к нам, в Комиссию.

— Не к вам, а к нам, — неожиданно вмешался Тирекс. — У тебя скоро начнется паломничество. Все, кому не лень, полезут с добрыми намерениями.

Задумчиво потирая лысину, Экселенц согласился:

— Да, пожалуй, лучше к тебе…

— Никуда вы его не повезете! — снова закипела Глумова. — Я не позволю банде бездушных садистов забрать…

Кажется, Майя собиралась излить на них всю бездну своего гнева, однако Тирекс, свирепо прищурившись, оборвал ее вопли:

— А я припоминаю, как лет восемнадцать назад на планете Ковчег одна сопливая неврастеничка, желая привлечь к собственной персоне внимание начальника экспедиции, включила сигнальный прожектор. Экзальтированная девица даже не задумалась, что, улаживая свою личную жизнь, она едва не уничтожила древнейшую цивилизацию Галактики. Это я к вопросу о том, кто здесь преступник…— он кивнул Тахоргу и негромко приказал: — Исполняйте.

Тахорг нажал нужные сенсоры на пульте дистанционного управления, и носилки, на которых лежал спеленутый эластичными лентами Гурон, зависли в метре над полом. Молодые оперативники, взявшись за угловые петли, потащили летающее ложе к выходу. Уже возле самых дверей Тахорг небрежно бросил через плечо:

— Между прочим, Майя Тойвовна, мы так и не смогли установить, кто же доводится отцом вашему сыну…

Женщина вздрогнула, опустила голову, бросив изподлобья взгляд, в котором светились обида и растерянность. Ничего не ответив, она медленно опустилась на заднее сиденье парового автомобиля псевдогоминидов Тагоры и демонстративно отвернула голову от обидчиков.

Удовлетворенно подняв брови, Тирекс попросил Каммерера, на правах старого знакомого, увезти женщину домой. «И постарайтесь поговорить с ней по душам», — шепнул он доверительно. Тут в экспозиционный зал ворвался упитанный дяденька, зычно потребовавший объяснить, что здесь происходит. Несмотря на растрепанный вид — дяденьку явно подняли из койки, и он одевался второпях — Максим узнал директора музея внеземных культур Гранта Хочикяна.

— Происходит восстановление административного порядка, — вежливо сообщил Экселенц. — В вашем хозяйстве черт-те что творилось.

Директор взмахнул руками, покачал головой и не без вызова осведомился:

— Ну и как, восстановили?

— Почти, — кивнул Экселенц.

— Тогда попрошу немедленно покинуть помещение. Доступ посетителей в музей будет открыт завтра же. И можете не сомневаться — я обязательно проинформирую власти Города и Планеты об учиненных вами непотребствах… Майя Тойвовна, прошу в мой кабинет. Расскажете, что натворили здесь эти невежды.

Хочикян презрительно мотнул головой, указывая посторонним на выход, и при этом зацепился взглядом за контейнер с детонаторами. Директор был так возмущен, что поначалу утратил дар речи, однако указанный дар быстро вернулся к владельцу, и почтенный Грант Арамисович поднял жуткий хай.