|
Я спросил, чему приписывает он свою болезнь. Он сказал: – Это проклятие Хоу Хоу, владыка Макумазан. Хоу Хоу убивает меня. Я спросил, за что, так как было бы бесполезно доказывать больному нелепость его утверждения, и он ответил: – По двум причинам, господин: во первых, я покинул страну вопреки запрету, а во вторых, я привез тебя и желтого человека по имени Свет Во Мраке на священный остров, посещать который без приглашения есть великий грех. За это последнее преступление я умираю раньше, но все равно гибель моя была неизбежна, ибо я покинул страну и отправился искать помощи для Сабилы. Вот доказательство. – И он извлек откуда то из своей одежды маленький черный «Череп Смерти», о котором мне говорил Ханс. Затем, не позволив мне прикоснуться к ужасному предмету, он опять его спрятал. Я пытался высмеять эти убеждения, но Иссикор только грустно улыбнулся и сказал: – Я знаю, что ты должен считать меня трусом, но проклятие Хоу Хоу изменило мой дух. Молю тебя, объясни все Сабиле, которую я люблю, но которая тоже считает меня трусом – я вчера прочел в ее глазах презрение. А теперь, пока я в силах говорить, слушай меня. Во первых, благодарю тебя и твоего друга, Господина Огня, за то, что доблестью или волхованием – не знаю, чем – спасли вы Сабилу от Хоу Хоу и сокрушили его дом, и жрецов его, и, как мне говорили, его образ. Хоу Хоу воистину жив, потому что не может умереть, но отныне здесь у него нет ни жилища, ни изваяния, ни почитателей – а потому власть его над душами и телами людей миновала и вымрет его культ среди вэллосов. Быть может, больше никто из моего народа не погибнет от проклятия Хоу Хоу. – Почему же ты должен умереть, Иссикор? – Потому что проклятие упало на меня раньше, господин, когда Хоу Хоу еще царствовал над вэллосами, как он царствовал над ними искони – он, который некогда был их законным царем. Я начал спорить против этой ереси, но он поднял руку в знак протеста и продолжал: – Господин, времени у меня мало, а я должен сказать тебе еще кое что. Скоро меня не станет и я буду всеми забыт, даже Сабилой, которую надеялся звать супругой. Поэтому прошу тебя жениться на Сабиле. Я опешил, но сдержался и дал ему закончить. – Я уже велел ее известить, что такова моя последняя воля. Я также известил об этом всех старейшин народа, и сегодня на утреннем совещании они одобрили этот брак, который справедлив и мудр, и послали вестника сказать мне, чтобы я умер как можно скорее, дабы не задерживать вашу свадьбу. – Великие небеса! – воскликнул я, но он опять остановил меня и продолжал: – Господин, хоть Сабила не твоей расы, все же она очень красива и очень умна. С таким супругом, как ты, она превратит вэллосов в великий народ, каким, по преданию, они были в древности, пока не пало на них то проклятие Хоу Хоу, которое ныне сгинуло. Ибо и ты мудр и смел и знаешь многое, чего не знаем мы. Народ будет тебе служить как богу, и, может быть, станет поклоняться тебе вместо Хоу Хоу – и ты дашь начало могущественной династии. Сперва эта мысль может показаться тебе странной, но скоро ты поймешь ее величие! Как бы то ни было – если даже ты не согласен, будет так, как я сказал. – Почему? – спросил я, будучи не в силах больше сдерживаться. – Потому, господин, что ты теперь пленник в этой стране, и при всей твоей храбрости тебе отсюда не уйти, ибо никто не повезет тебя вниз по реке и за тобой будет надзор. Мало того, вернувшись в дом Вэллу, вы не найдете своих зарядов, кроме тех немногих, которые имеете при себе, так что, значит, вы почти безоружны. А потому, раз ты должен оставаться здесь до конца своей жизни, тебе лучше жить с Сабилой, чем с какой нибудь другой женщиной, ибо она прекраснее и умнее их всех. По праву крови она правительница, и, женившись на ней, ты станешь Вэллу, как стал бы я, согласно нашему обычаю. |
