— Не придирайся, Флисс, у меня не подходящее настроение. Я не хотел тебя обидеть, фраза вырвалась случайно, я сожалею, и давай забудем об этом, ладно?

— Мое имя Фелисити, — ледяным тоном произнесла она. — Фелисити Фоксвуд. И если ты будешь продолжать искушать судьбу, Джек Кигэн, то таким оно и останется.

Джек пожал плечами. Пустая угроза, абсолютно пустая. Отказаться от свадьбы, когда уже дано объявление в «Таймсе», выбрана церковь, заказан прием и отели для свадебного путешествия, а Флисс уже успела похвастаться всем этим перед своими многочисленными друзьями? Нет, это невозможно. Но он слишком устал, чтобы ввязываться в ссору, которую сам же нечаянно спровоцировал.

Джек допил вино, аккуратно поставил стакан на место и неторопливо поднялся. Даже не взглянув в ее сторону, он направился к двери.

— Куда ты собрался?

Джек помедлил, оглянулся и внимательно посмотрел на Флисс. Он почти подсознательно отметил, что подол ее юбки едва прикрывает край чулок, и вопреки усталости почувствовал, как напрягаются мышцы живота. При мысли о манящем треугольнике, венчающем соединение ног, пульс его забился быстрее. Грудь Флисс под тонкой блузкой быстро вздымалась и опадала — она в гневе, а может, испугана. Он обидел ее. Темные соски, просвечивающие сквозь тонкую ткань, красноречиво напомнили Джеку о потребностях его тела. Ах, да, конечно — физические потребности есть не только у него, но и у нее тоже.

— Я отправляюсь в кровать, — напомнил он. Пронзительные голубые глаза встретились взглядом с зелеными. — Ты помнишь?

— Может, и помню, — обиженно ответила Фелисити, — но девушкам иногда хочется уединения. Возможно, я предпочту спать одна.

— Лгунья, — мягко проговорил Джек.

Фелисити вспыхнула и вздернула подбородок. Поджатые губы выражали упрямство. Джек хорошо знал это выражение и с ощутимым усилием подавил ответное раздражение.

— Пойдем в постель, Флисс, — произнес он тихим голосом, каким уговаривают любимого, но непослушного ребенка.

Подойдя к Фелисити, Джек остановился — достаточно близко, чтобы можно было протянуть руку и дотронуться до нее. Инстинкт подсказывал ему, что первый шаг должна сделать она, во всяком случае чисто физически.

— Прости, — твердо сказал он, — мое замечание было неуместным, и я о нем сожалею. Пойдем в постель, и я это докажу.

— Как я уже сказала, возможно, сегодня я предпочту лечь спать одна, — холодно проговорила Фелисити, только затвердевшие соски, проступающие через ткань блузки, безмолвно, но красноречиво противоречили ее словам.

Джек сдержал улыбку.

— Что ж, отлично, — небрежно бросил он, но, заметив панический огонек, во второй раз промелькнувший в ее глазах, тотчас смягчился.

Подавшись вперед, он наклонился к самому уху Фелисити, тщательно следя за тем, чтобы не коснуться ее, и прошептал:

— Пойдем в постель. — И добавил с чуть умоляющими нотками: — Можешь спать одна сколько угодно, но позже. Гораздо позже. Сначала, моя маленькая тигрица, мы займемся любовью.

— Ты именно этого хочешь?

— Этого хочешь ты, — промурлыкал Джек, снова опаляя ее взглядом. Однако Фелисити по-прежнему не шелохнулась, казалось, она даже перестала дышать, ее выдавали только приоткрывшиеся губы и бешено бьющаяся на шее жилка. Тогда Джек наклонился к ее груди и сквозь тонкую ткань обвел языком вокруг выпирающего соска. Потом быстро отстранился и в тот же миг услышал ее приглушенный вздох разочарования.

— В постель, — хрипло повторил Джек, беря ее за руку и увлекая к двери.