– Платили мало?

– Из-за змея. Пока был маленький, держал для забавы. Другие приходили поглядеть. Потом смок вырос. Князь сказал: «На кой нам это чудище поганое? Убей!» Я не схотел и ушел. Скитался, службу искал. Тяжко было. Прослышал, что князь Ростислав с великим князем Святославом воевать сбирается. Прошлый год не довоевали, снова силы копят. Подумал, где лучше сгожусь, и пришел в Белгород.

– Почему не к Великому, он богаче?

– Не взял бы – воев у него хватает. А меня, чтоб к Ростиславу не пошел, велел бы зарезать.

– Потому на две гривны согласился? – сощурился Святояр. – Не знал – яро надо было рядиться!

– Слово-то дал! – усмехнулся Некрас.

– Уговор дороже! – согласился воевода и решительно отодвинул блюдо с недоеденной рыбой в сторону. – Ведаешь Городец?

Некрас кивнул.

– Был там?

– Проходил мимо. Мы со змеем по рекам спускались – от Турова до Белгорода. Его рыбой кормить надо, а та в реке… Видел Городец, но не заходил.

– Смотри! – Воевода плеснул из кружки на стол, пальцем сделал из лужицы долгую мокрую линию. – Это река. Здесь стоит Городец – на том берегу. Наш город был, Великий его летось захватил и не отдает. И не вернет по доброй воле. Место очень доброе – один брод на много верст вокруг, закрыл его – и нам в земли Великого не перебрести. Стены Городца высокие, воев там много – не один месяц могут в осаде сидеть. Разумеешь?

– Что?

– Городец надо сжечь!

– Пошли людей!

– Посылал уже. На броде сторожа крепкая, чужого сразу хватают и волокут на допыт. Яриться станешь, секут без разговору. Четверых у меня засекли.

– Пошли полк!

– Нельзя нам войском! Первыми на Великого нападем, все князья удельные нас осудят, в войско к Великому потянутся. Сладко чужие земли жечь и грабить, когда право на твоей стороне. Надо, чтоб Великий первым напал, тогда его осудят, глядишь – и нам помогут! Князь Ростислав и Великий крест целовали о мире, вся Русь ждет, кто первый целование нарушит. Разумеешь?

– Нет.

– Городец должен сгореть сам! Сушь стоит. Мало ли, может, кто лучину обронил или жар неостывший на двор выбросил. Так должны подумать.

– Я должен зажечь?

– Хвалился, что можешь.

– Могу. На виду у всех подлететь и масло горящее на городницы сбросить. Но змея в небе не спрячешь, все знают, у кого я на службе, – тайно не выйдет.

– А ты ночью!

Некрас замолчал и пристально глянул на Святояра. Тот не отвел глаз, но понял по-своему.

– Я обещал десять гривен в месяц. Дал две. Спалишь Городец, отсыплю двадцать – за месяц, что уже отслужил, и следующий. Годится?

Некрас кивнул.

– Не медли! – добавил воевода, подымаясь с лавки. – Смеркается, пора лететь. До Городца верст пятьдесят – скакать долго, да и лететь не скоро.

Святояр надел шапку и вышел. Некрас остался за столом. Неслышно вошел Олята и встал напротив.

– Что ты? – спросил Некрас, поднимая глаза от стола.

– Возьми меня!

– Слышал разговор? – сощурился Некрас.

– Говорили громко.

– Что тебе до Городца?

– Батьков вои Великого посекли!

– А вои Ростислава посекут батьков других, – вздохнул Некрас. – Кто за тех отомстит? Ладно, сбирайся… Стой! – остановил он заторопившегося Оляту.