|
От неожиданности Эйнар выпустил дубинку, и она упала в опавшие листья. Мирана подхватила ее и приблизилась к борющимся мужчинам. Эйнар чувствовал, что эта схватка может стать последней в его жизни. Он с ревом вцепился в Рорика, нанося удары при каждом удобном случае. Большинство из них приходилось вскользь, не причиняя Рорику особого вреда. Глаза Рорика вспыхнули безрассудным огнем, казалось, для негр не существовало больше ничего, кроме его противника. Мирана поняла, что развязка близка. Она подошла еще ближе на случай, если Рорик вдруг споткнется или упадет и ему срочно понадобится ее помощь. Она видела, как он схватил Эйнара за горло, затем зацепил его ногой и повернул лицом к себе. Взгляд Рорика становился все холоднее и беспощаднее, по мере того как жизнь уходила из человека, который так долго не давал ему покоя. Его руки сжимались еще сильнее при виде того, как мутнели глаза Эйнара. Эйнар сопротивлялся как мог, но все было тщетно. – Это возмездие за мою дорогую жену, двух моих малышей и моих людей, отданных на поругание и жестоко убитых тобой, – зловеще шептал он ему в лицо. – А это за моих родителей, я хочу, чтобы они спокойно жили, не чувствуя за спиной твое ледяное дыхание. Наконец все было кончено. Рорик ослабил руки, и мертвое тело Эйнара соскользнуло к его ногам. Рорик холодно взглянул на того, кто когда то убил стольких дорогих его сердцу людей. Его дыхание было спокойным. Он казался сильным и готовым выдержать еще много битв. В его глазах не было ни торжества победы, ни жестокости. Он выглядел на редкость спокойным. – Я так благодарен тебе, Мирана, – тихо сказал он. – За что, милорд? Он слабо улыбнулся. – За то, что позволила мне убить его, – ответил Рорик. Глава 33 Мирана наблюдала, как Энтти, одетая в новую роскошную накидку из голубой шерсти, кружится вокруг одуревшего от счастья мужа. Накидка как нельзя лучше оттеняла ее смуглую кожу и густые, рассыпавшиеся по плечам волосы. – Ты такая красивая, – восхищенно произнес Хафтер, хватая ее за руку и нетерпеливо прижимая к себе. – Я так скучал по тебе. – Он поцеловал ее и рассмеялся. – Мне так не хватало тебя, что я не дал тебе спать всю прошлую ночь. Надеюсь, ты простила мне мои предыдущие грехи, большинство из которых мнимые. Но ты такая чувствительная женщина, и поэтому я снова собираюсь просить у тебя прощения. Скажи, Энтти, теперь тебе нравится заниматься со мной любовью? Энтти бросила на него загадочный взгляд, глубокомысленно постукивая пальцами по мягкой голубой шерсти. Ее медлительность явно заставила Хафтера занервничать. Мирана поспешно опустила глаза, пытаясь подавить смех. – Ну что тебе сказать, Хафтер, я буду терпима к тебе, – наконец изрекла она. – Я поклялась, что буду ухаживать за тобой, даже когда ты превратишься в дряхлого, слабоумного и беззубого старика. Я буду жить с тобой до тех пор, пока твои сыновья не скажут мне, что в этом отпала необходимость, в день, когда они положат твое иссохшее тело в такую же дряхлую, как и ты, лодку, спустят ее на воду и подожгут. – Сыновья? Что ты хочешь этим сказать? Энтти чмокнула его в щеку. – Если ты будешь продолжать в том же духе, как начал, то я нарожаю тебе столько сыновей, что не сможешь их сосчитать. С тебя довольно, великий недотепа? – Нет, – весело подхватил он, – поскольку у нас будет такое же количество красивых, как их мать, дочерей, но не таких дерзких на язык. – Хафтер нахмурился. – Я совсем не хочу быть беззубым и слабоумным. |
