— Война? — Равнодушным голосом спросила Валерия.

— Не думаю, — покачал головой Конрад. — Но здесь действительно пахнет смертью.

— Кто-то умер, — пожав плечами, напомнила Виктория, в голосе которой Карл услышал нотку одобрения, имеющего отношение к одному единственному человеку за этим столом.

«Она видящая, — пожал он мысленно плечами. — Но, что сделано, не придется делать вновь».

— Кажется, кого-то, наконец, оставила удача, — сказал он вслух.

— Людвиг? — Голос Деборы снова стал низким и хриплым. — Ты думаешь…

«Ну, это ведь не та тайна, которую я поклялся хранить вечно…»

— Полагаю, что трон Гароссы теперь свободен, — сказал Карл ровным голосом и, взяв со стола свою кружку, запил соленый лосский сыр сладким вином.

3

Судьба привела его на Облачный клык в середине ночи. Почему так? Никакой логики или поддающегося пониманию принципа, объясняющего, почему уйдя из Цейра в предрассветный час, он пришел в Гароссу через час после полуночи, Карл так и не обнаружил. Оставалось принять чудо таким, какое оно есть. На то ведь и магия, что причины и следствия в ее присутствии перестают быть самими собой. «Колдовство и математика не совместимы». Так говорил своим ученикам мэтр Горностай, разумеется, имея в виду, как раз логику, а не науку о правилах счисления. Что ж, он был прав, и, оставив, философию волшбы до лучших времен, Карл посвятил все остававшееся до рассвета время, изучению того, что сохранилось от некогда великолепно устроенной и на славу выстроенной цитадели Хельшта, после случившегося здесь четыре сотни лет назад катаклизма. Сохранилось, впрочем, не многое. Однако руины храма, в которых маршал Гавриель, судя по его собственным словам, встретился когда-то со своим мечем, Карл нашел без труда. На самом деле, происходи этот «визит в великое прошлое» не теперь, когда он шагал уже по своей последней дороге, а раньше, когда время и расстояния означали только часы, проведенные в дороге или на отдыхе, Карл, наверняка, задержался бы на Облачном клыке на долгие часы, а, может быть, и дни. Такие замки, какими некогда являлись крепости Хельшта и его брата-близнеца Кершгерида, теперь нигде в Ойкумене и не сохранились. Да, и в те времена, когда два брата-колдуна разделили между собой подлунный мир — восток Кершгериду, а запад Хельшту — было их, наверняка, совсем не много. И даже разрушения, которых здесь было, не в пример, больше, чем на Второй Ступени, не могли скрыть от глаз Карла того архитектурного чуда, которое сотворили люди на вершине этой одинокой, неприступной скалы. Однако вскоре взошло солнце, и Карл вынужден был покинуть Облачный клык. Его ждали дела, откладывать которые ради завершения исследования этих завораживающих воображения руин, он возможным не считал.

Спустившись со скалы по неплохо сохранившейся тропе-серпантину, Карл миновал узкую полосу дикого соснового леса и, пройдя сквозь небольшую дубовую рощу, в первые утренние часы оказался уже на Королевской Лиге. Впрочем, он торопился, и поэтому заходить в Перевоз не стал, а сразу же зашагал по направлению к Новому Городу. Лишь запахнул плотнее плащ, чтобы сверкающая алмазами рукоять Убивца не привлекала излишнего любопытства к идущему в столицу путнику. Дорога была хорошая, мощеная по примеру старых, нигде уже почти не сохранившихся, трейских трактов, и идти по ней было не трудно, а даже приятно. Притом, что и день выдался славный, солнечный, но по-осеннему не жаркий. Так что в город Карл пришел еще до полудня, а к вечеру, не без пользы проведя время, в неспешных прогулках поблизости от главной цитадели, знал уже главное.