Не успели мы подняться и двинуться дальше, в сторону, противоположную восходу, как были захвачены в плен вооруженной холодным оружием группой местных существ женского пола, сидевших верхом на быстроногих, грациозных животных. Нам дали поесть и попить, после чего отобрали еще скомканную одежду и связали за спиной руки. Чуть позже появились местные мужчины, грубые дикари, и, как оказалось, все ужасы нашего существования только начались.

Нас привезли в какое-то место, где было очень много местных, подобно нам рассаженных по клеткам – и подвергли изощренным издевательствам. Меня, например, прежде еще ни разу не насиловали, намотав на руку хвост. Могу сказать, что это очень больно и чрезвычайно унизительно. Наша с дочерьми необычность и беззащитность вызывала просто чудовищные приступы похоти у тех скотоподобных существ мужского пола, что охраняли это место скорби. Насилию подвергалась даже самая моя младшая дочь, которая была еще совсем ребенком. Видимо, узурпатор подобрал для нас по-настоящему дикие места – не удивлюсь, если эти скоты от нечего делать пользуют и друг друга, и своих животных.

Потом одним прекрасным утром все кончилось и настали перемены – для нас с дочерьми радостные и приятные, а для тех, кто нас мучил, не очень. Сначала земля два раза вздрогнула, раздались гулкие удары, а с потолка на наши несчастные головы посыпался всякий мусор. Все забегали и закричали, как это обычно бывает в случае, если кого-то настигает очень неприятная неожиданность – но все это было только началом последовавшего за этим веселья. Неожиданно суета наверху усилилась, и в крики отчаянья начали вплетаться такие звуки, будто кто-то часто-часто рвал басовую струну на арфе. Что-то вроде: «пиу-у-у», «пиу-у-у», «пиу-у-у».

Вскоре закричали и зашумели уже совсем близко от нас, в самой подземной тюрьме, после чего охранник, который сидел в нашем коридоре с клетками, потянул из ножен свой свинокол, другие узники ужасно закричали, а я обняла своих дочерей, стремясь то ли защитить их своим телом, то ли добиться того, чтобы нас убили всех вместе и сразу. Потом дверь в наш коридор рухнула и из проема ударил луч неестественного ярко-белого света, вместе с которым раздалось то самое: «пиу-у-у», «пиу-у-у», «пиу-у-у», только звук был таким громким, что заболело в ушах. Охранник – это тупое скотское существо, которое не раз насиловало меня и моих дочерей – вдруг разлетелся в разные стороны кровавыми брызгами. Потом в коридор с клетками вошли ОНИ – три воина, с ног до головы закованные в некое подобие тяжелой полевой брони наших императорских гвардейцев.

Тут было нечто ужасно высокотехнологичное – но, как ни странно, я не чувствовала во всем этом ни малейшей частицы магии. Ошейник блокировал у меня только возможность использовать магические заклинания, но никак не влиял на способность видеть и чувствовать, как эти заклинания используются другими. Так вот – там вообще ничего не было, ни в каком виде. Даже прицельный комплекс вооружения был оптико-электронным и не включал в себя ни одного боевого заклинания, как и система управления доспехами, материал которых не имел магической защиты. Кроме того, я чувствовала, что внутри доспехов находятся существа, аналогичные местным аборигенам, однако они очень сильно от них отличаются, примерно так же, как отличаются разумные существа от умных животных.