Наёмники тут же потащили Лавру к дверному проёму под лестницей. Там их встретила темнота, за которой возник длинный коридор. Он уходил вниз пологой дорожкой, где лежали какие-то железяки. При желании Лавра могла бы разделаться с тремя турками. Но сейчас она думала о Ливадии, которую так и не увидела. Что, если Клетис, действительно, не успел с ней ничего сделать? Тогда за выходку своей наложницы он вполне мог устроить для Дольч опасный аттракцион боли.

Лавру запихнули в первую же камеру. Кажется, здесь она уже бывала раньше. В ночь, когда её и Антона поймали у ангара, именно сюда охранники привели беглецов. Здесь же Лавра провела остаток той ужасной ночи.

Когда турки оставили её одну, наступило время беспокойств. Веста не переставала будоражить девушку своим появлением. С ней срочно нужно было что-то делать. Она опасна и непредсказуема. Лавра думала, что, превратив её в русалку, избавила себя от общества Роговой. У той была сильная депрессия после перерождения. Всё шло к тому, что она покончит с собой от невыносимой мысли о своей чудовищной сути. Ведь раньше Веста работала на ангрилотов и строила за спиной Лавры смертельные интриги. Впрочем, вполне вероятно, что она и сейчас поддерживает связь с истребителями нечисти. Может, именно они и прислали её сюда, чтобы разделаться с Лаврой? Хотя это сомнительно. Гербер знала, что ангрилоты никогда не пойдут на сделку с нечистью, это противоречило их правилам. Тогда что здесь делала её бывшая подруга? Не могла же она попасть сюда случайно.

Рана на колене не заживала. Это могло означать одно из двух: либо у Лавры был слабый энергетический запас, либо Веста стала кем-то похуже обычной русалки. В первое Гербер верила с трудом. В плену она находилась ровно неделю, а до этого почти каждую ночь проводила на глубине вместе с Ливадией. Так что энергетического объёма должно было хватить ещё надолго. Значит, получалось, что Рогова успела сделать с собой что-то ужасное.

Оторвав от пеньюара кусок тонкой материи, Лавра попыталась сделать тугую повязку. Всё равно её одежонка не спасала от холода. В голове по-прежнему вертелись мысли о Весте. В кого она превратилась? Раньше с подобными незаживающими ранами Лавра сталкивалась только однажды, когда враждовала с люциферитом Ламбрантом. Следы от его зубов и когтей долго напоминали о себе после их последнего боя, но всё же зажили. Как же тогда Весте удалось получить схожие способности? Ливадия наверняка смогла бы ответить на этот вопрос. Она разбиралась в русалках гораздо лучше, чем её ученица.

Когда за узеньким окошком с решёткой начало смеркаться, сверху послышался лязг и звуки шагов. Лавра поднялась с холодного земляного пола и подошла к решётчатой двери. Специального освещения в этом подземелье не было, так что с приближением вечера в коридоре установилась темнота. Но со стороны входа возник небольшой луч, который плавно усиливался по мере приближения шагов.

?Левкофея?? спросил Тардус, появившись из-за поворота.? Левкофея, ты здесь?

Лавра раздумывала, откликаться или нет. Что задумал племянник Клетиса на этот раз, она могла только предполагать. Поэтому решила промолчать. Однако именинник, не дождавшись ответа, всё равно спустился в коридор с камерами и стал заглядывать в каждую, светя фонарём. Естественно, он сразу же нашёл Гербер.

?Вот ты где,? обрадовался Тардус и осмотрел девушку.? Уже успокоилась?

?Нет,? грубым голосом сказала Лавра.? Что тебе нужно?

?Я хотел выпустить тебя отсюда, если ты, конечно, не возражаешь,? промолвил парень и вставил ключ в замок.? Дядя решил устроить праздничный ужин на свежем воздухе. Ты ведь к нам присоединишься?

?Мне нужно повидаться с тётей и убедиться, что она жива и здорова,? озвучила Гербер своё главное условие.? А ещё лучше, если ты поможешь нам с ней покинуть этот треклятый остров.

?Насчёт второго думаю, что вряд ли,? усмехнулся племянник Клетиса.