Родион нервно глотнул чай и, закусив губу, вдруг швырнул свою чашку в противоположную стену. Та пролетела над столом, облив белоснежную скатерть напитком, и разбилась, огласив помещение звоном осколков.

- Я всё равно не допущу этого,-  низким голосом сказал парень и поднялся со стула.-  Я не дам Вам испортить Антону жизнь. И мне плевать, если Вы отлучите меня от братства, терять мне больше нечего...

- Это называется дезертирство, Родя,-  промолвил Охтин, ничуть не испугавшись его выходки.-  Ты знаешь, как ангрилоты поступают с дезертирами...

- Я сказал, мне плевать!-  повторил старший Медведев.-  Я докажу всем, что боролся с Вашими сумасшедшими идеями разрушить братство, и тогда судить уже будут Вас!

- Ты поступаешь глупо. Мне не остаётся ничего иного, как избавиться от тебя.-  Кирилл Константинович сделался очень серьёзным. Глаза его блеснули злым огоньком, а руки напряглись.

Даже если он сейчас позовёт охрану, Родион не сдастся без боя. Однако Охтин не стал этого делать. Он продолжил сидеть на своём месте и пододвинул чашку с чаем поближе к себе, словно намериваясь выпить её. А вот парню стало нехорошо. Голова закружилась, а ноги перестали подчиняться, словно несколько холодных иголок вонзились в них. Родион покачнулся и упал прямо на паркет, не в силах что-либо произнести.

- Это яд "Корвос", из Египта,-  отозвался Кирилл Константинович, по-прежнему мирно попивая чай за столом.-  Я подумал, что тебя придётся успокоить, чтобы ты не сорвал наши планы. Нет, не переживай, он не смертелен. Это всего лишь мощное снотворное. Ты отдохнёшь от своих тревог, восстановишь силы, а Антон тем временем разберётся с нашим делом.

Родион уже плохо слышал наставника. Его голова отяжелела, а глаза слипались. Он лежал перед мужчиной абсолютно беззащитный, словно разбитая статуя, которую решили отправить на свалку.

- Мне кажется, потом ты даже поблагодаришь меня за это,-  добавил Охтин, взглянув на притихшего парня.-  А пока отдыхай. Я распоряжусь, чтобы тебе подготовили самую дальнюю комнату в моём поместье.

Глава 2

Валра

Смотреть на переливающиеся разноцветные стёклышки было одно удовольствие. Порой за этим занятием проходили целые часы, а казалось, будто прошла всего пара-тройка минут. Лавра очень раздражалась, если кто-нибудь отвлекал её. Бывало, что пройдёт мимо незнакомый парень, толкнёт невзначай плечом, и всё, настроение безвозвратно испорчено. Поначалу Лавра ещё держала себя в руках, но в последнее время вполне могла накричать на такого грубияна или даже толкнуть его в ответ, да так сильно, что у того возникало лишь одно желание - побыстрее скрыться от этой сумасшедшей.

Витраж в петербургском университете считался одним из самых прекрасных. Раньше Лавра как-то не придавала ему особого значения. Красиво, да и только. Теперь же любимым времяпрепровождением в университете у неё было наслаждаться композицией из мелких разноцветных стёклышек. Причём в зависимости от погоды и времени суток витраж каждый раз выглядел уникально. Это и привлекало в нём больше всего.

Девушка даже пропускала занятия, засмотревшись на него. Более того, на прошлой неделе она простояла так два часа, совершенно забыв о том, что шла на заседание кафедры. Когда преподаватели и аспиранты возвращались по коридору, они крайне удивились, застав Гербер за этим странным занятием.