— С последними будет тяжко, — предположил Костя, с чем я был полностью согласен. Но я ему ответить не успел, ибо к нам вошёл высокий крепкий мужчина. Он был по пояс обвязан полотенцем и, постелив его на скамью, на которой сидел я, сел.

— Надеюсь, не помешал, — сказал герцог Мышкин Макар Олегович. Я кивнул, но насторожился. Как маг он силён, и просто так вбить его рожей в землю не выйдет. К тому же он как раз по земле.

Мы молча парились, и первым заговорил Мышкин.

— Дмитрий Андреевич. А вы никак не можете помириться с князем? В чём причина вашей вражды?

— Спросите у него сами, когда эта вражда началась, я даже ещё не родился и лишь пожинаю плоды этой вражды.

— Но разве не вы первый заявились на его приём и прилюдно унизили?

— Макар Олегович, давайте вы не будете притворяться идиотом, — я слегка повысил голос. — А если вы не в курсе о всех тех покушениях на меня и проделках князя, то у меня для вас плохие новости: у вас очень плохая разведка.

Мышкин молча посмотрел на меня, видимо, размышляя.

— Жаль.

— Вы себя жалеть должны, Макар Олегович. Может, я вам и кажусь самонадеянным юнцом, — я обернулся к нему со своей самой злобной улыбкой, — но я с детства обучался убивать. А потом Император послал меня учиться в Екатеринбург… И раз он так желает, я залью этот город кровью своих врагов. А вы, Макар Олегович, мой враг?

Герцог уже едва держался, дабы не вспыхнуть магией, но он явно опасается меня.

— Я не враг вам, Дмитрий Андреевич. Но и не друг. И желал бы держаться в стороне от вашего конфликта.

— Хорошее решение, ведь Павлов — лишь начало.

От моих слов Мышкин слегка вздрогнул и вскоре ушёл. Мол, напарился.

— И чего приходил? — спросил Костя.

— Да чёрт его знает, — пожал я плечами и добавил пара. А потом, распаренные и довольные, мы оделись и вышли в жуткую морозяку… Погода нас совсем не радует. Вот только…

— Мы голодные! — заявила Настя, сидевшая за столом. С ней и остальные были. Распаренные и голоднючие. Но! У меня там как раз кролик замариновался в Саду.

Так что в малом духовом шкафу да с картошечкой запечь — дело плёвое. А пока оно запекалось, накрошил салатов, отварил гречи и сделал рулеты из лаваша и салата цезарь (без сухариков). Курица варится быстро, а соус я сам сделал.

Макса же нам пока не вернули. Так что ели без него. И в палатке было хорошо. Тепло, тихо и уединённо. Вот только…

— Кость, нужно было тебе свою Любаву брать. А то смотрю я на этих, — я кивнул на женщин, прожигающих меня взглядом, — и опасаться начинаю.

— Боишься за свою «невинность»? — хохотала блондинистая скотина.

— За твою жизнь! — заржал я. — Скрутят тебя и переселят в другую палатку. К примеру, к женщинам.

Парень выпучил глаза и с ужасом посмотрел на этих, а Вика сделала вид, что призадумалась. Саша же провела пальцем по шее.

— Так, не втягивайте меня в свои брачные игры! — воскликнул тот. — Просто свяжите его и изнасилуйте уже наконец-то.

— Зачем? Троллить его куда веселее, — хихикала Вика.

— Да-да, я знаю и помню, что все вы тут извращенцы, — помахал тот рукой и вернулся к еде. Да и мы продолжили есть. Вот только женщины нет-нет да бросали на меня задумчивые взгляды.

Прямо живое воплощение поговорки «и хочется, и колется». Саша дала обещание Жене. Вика боится, что если мы перейдём черту, то всё уже не будет как прежде. Кира сама не знает, что хочет. Настя же просто плывёт по течению и наслаждается жизнью.

И вдруг рядом с нами промчалась автоколонна.