— Но мы никогда ее не услышим, если он только не придет спеть ее на наших могилах.

Ринн вздохнул:

— Ну, хорошо. Я упаду с лошади. А ты используй оба арбалета и держи стрелы под руками, чтобы быстрее перезаряжать. Наши друзья-фермеры возьмут на себя солдат в устье тоннеля, а ты постарайся как можно скорее прикончить жрецов. Это важно. Затем вы трое должны…

— Нет уж, — проворчал Керил, отдавая свой самострел Ринну. — Ты не сумеешь упасть с лошади так убедительно, как я, ты слишком хороший наездник. А у меня не такое хорошее зрение и твердая рука.

— Ты будешь героем и прославишься! — Ринн от избытка чувств хлопнул друга по спине.

— Меня просто убьют, вот и все.

Молодой крестьянин со шрамом над бровью вызвался сходить за лошадью Керила. Ринн уже успел позабыть имена своих спутников и проводников. Это было и не важно — они были братьями-близнецами и различить их можно было лишь по шраму у одного, и по крупным, как у кролика, передним зубам у другого.

Кузен короля, мрачный и сосредоточенный в предвиденье злой судьбы, молча сел и смотрел прямо перед собой до тех пор, пока Ринн не похлопал его по плечу и не отвел к ожидающей лошади.

— Пригнись за шеей лошади, — посоветовал сын портного. — Тогда они увидят лишь древко стрелы. Когда упадешь, лежи на том боку, с какой стороны будет стрела. И ради всего святого — не шевелись. Остальное — не твоя забота.

Затем Ринн повернулся к лучникам:

— Не спускайте глаз с тоннеля — первыми надо убить засевших там солдат, потому что им удобнее всего стрелять по нам. Договоритесь, кто в кого будет целиться, чтобы не поразить двумя стрелами одного.

Лучник со шрамом показал на себя.

— Беру правого.

— А я — левого, — кивнул второй.

— Превосходно, — подвел итог Ринн. — Пусть то же самое относится и к остальным солдатам, которые выбегут из-за мельниц. К тому времени мне надо будет уложить как минимум двоих.

— А как быть со жрецами? — с легкой тревогой в голосе спросил лучник с кроличьими зубами.

— Я о них позабочусь, — Ринн покосился на Керила.

— От меня ничего не ждите, — кисло ответил королевский брат. — Я буду мертвее мертвого.

— Тогда нам придется с этим примириться.

Все еще ворча, Керил вскарабкался в седло и приладил стрелу. Однако когда он попробовал наклониться, наконечник царапнул его мерина по плечу, и конь подпрыгнул.

— Осторожнее! — вырвалось у Ринна. Усталость и беспокойство подействовали даже на него. Крепко схватив лошадь под уздцы, он повел ее через кустарник, затем махнул рукой лучникам, чтобы те занимали свои места.

— Пошел! — прошипел Ринн.

Керил пришпорил коня и поскакал вниз по склону, а затем вывернул на поляну. Тут же из тоннеля наверху раздался предупреждающий крик, и двое солдат выступили из-за прикрытия, натягивая луки. Однако они не стали стрелять, увидев, как всадник медленно сползает с седла и безвольно падает на траву и листья. Стрела, которая огорчала» из его тела, шевелилась, но противник, похоже, этого не видел.

Ринн удостоил своего товарища лишь одного короткого взгляда, сосредоточившись на воине, который показался из-за ближайшего ветряка. Ксенарец что-то крикнул солдатам наверху.

— Пора! — воскликнул Ринн.

Три стрелы были выпущены одновременно и мгновение спустя поразили цели. Один из засевших наверху солдат закувыркался вниз по склону, второй упал назад.