Арлин почувствовал, как от страха сердце отчаянно забилось в его груди. Закрыв глаза, он приказал себе забыть о физической боли. Он был связан и беспомощен — он ничего не мог.

Когда Тек повернулся, чтобы уйти, на Арлина снизошло странное спокойствие. Открыв глаза, он сказал, холодно улыбаясь:

— Ты очень хорошо все продумал, жрец, но лучше всего сходи и помолись еще раз своему богу, чтобы он защитил тебя. Может оказаться так, что завтра твоя душа отправится в путь, чтобы служить ему целую вечность.

Может быть, это была игра света, может быть, бред воспаленного мозга, но Арлину показалось, что верховный жрец вздрогнул и по лицу его пронеслась тень сомнения.

Они ехали весь день, так как Гэйлон внезапно разволновался и хотел во что бы то ни стало поскорее достичь Нижнего Вейлса. К тому времени, когда сгустилась ночная тьма, до лагеря оставалось не больше трех лиг. На небо поднялась яркая ущербная луна, и ее свет освещал им дорогу, так что Король и его герцог продолжали мчаться вперед, почти не сбавляя скорости. Легкий ужин, который они предприняли, не слезая с седел, состоял из хлеба и сушеных фруктов.

Северные долины были теперь необитаемы, и фермы, выстроившиеся вдоль дороги, стояли темными и покинутыми. Гэйлон направил коня сквозь узкое ущелье в прибрежных горах, которое и вывело их в третью, самую большую долину Нижнего Вейлса. Оказавшись там, они сразу поняли, что что-то неладно: ночной ветерок донес до них слова далеких команд, а в полях мелькали огни факелов и фонарей. В лагере царило слишком большое оживление.

Прошло несколько мгновений, прежде чем король догадался, что свет фонарей отражается от воды, покрывшей землю.

— Там везде вода, сир, — растерянно сказал за его спиной Дэви. — Поля затопило. Что же случилось?

— Сейчас выясним, — проворчал Гэйлон и снова послал уставшую лошадь в галоп.

Дэви изо всех сил поспешил следом, но его сдерживала вьючная лошадь, которой очень не хотелось мчаться во всю прыть по скользкой дороге. Впрочем, вскоре им пришлось перейти на быструю рысь, так как чем глубже в долину проникали они, тем чаще дорогу им преграждали глубокие лужи воды, которая заливала самые низкие участки дороги и продолжала прибывать. В суматохе их никто не заметил и не попытался остановить, пока сами они не встали перед четверкой взмыленных лошадей, которые пытались вытащить на дорогу увязший в грязи фургон.

— Эй, кто там?! — позвал король.

Возница не удостоил их ответа, однако вспотевший, забрызганный грязью человек, который тянул лошадей за поводья, на секунду оторвался от своего занятия и взглянул на них.

— Сир! — воскликнул он и неуклюже поклонился, не выпуская при этом из руки мокрого ременного повода.

— Откуда вся эта вода? — спросил Гэйлон.

— Из водоводов, милорд. Эрл послал отряд, чтобы сломать мельницы и лишить врага воды, но никто не догадался, что вся вода, которая продолжает прибывать с гор, пойдет на поля.

Дэви расхохотался, но король и солдат молча воззрились на него, и герцог умолк.

— Есть ли какой-нибудь способ остановить наводнение? — снова спросил Гэйлон.

— Никто не знает, сир. По правде говоря, у нас не было времени об этом подумать.

— Где находится палатка Мартена Пелсона?

— Вам вон в ту сторону, сир, — солдат ткнул пальцем куда-то через плечо.