Меня пока привлекали к изучению материалов лишь по самым весомым фигурам из этого списка. В то время как для отца и деда составляли более детальную сводку. Где фигурировал не один десяток фамилий.

А в полном виде, там наверняка были тысячи фигурантов.

— Я принимаю ваше слово. Распорядитесь, чтобы мальчика доставили вместе с нами к Воронцовым.

— А ты меня или отца спросила? — остановил я Манижу.

Она значит, проворачивает тут свои дела и делать это собирается на нашей территории.

— Алишер разрешил мне находиться только в вашем доме. Ослушаться его я не могу, а мальчик должен быть рядом со мной. Только так я смогу исполнить обещанное его отцу.

— Сергей Михайлович. Позвольте нам с сыном переговорить с вашим отцом. — обратился ко мне сам Чернышёв, уже полностью восстановив своё прежнее хладнокровие.

— От тебя не убудет. — шепнул мне на ухо Суворов, вот только его шёпот слышали все собравшиеся.

И что он хотел этим сказать?

И ведь не спросишь на виду у всех этих людей.

Последней каплей стала Даша, которая тоже попросила помочь парню.

Ну и хрен с вами. Пускай отец и император разбираются со всем случившимся.

— Сергей Михайлович, в поместье уже всё готово, чтобы принять пациента. Машина со всем необходимым оборудованием уже находится возле здания. Манижа, не беспокойтесь, мои люди сами перенесут Дениса Михайловича туда. Они имеют прекрасный опыт в транспортировке раненых. — раздался голос Полиграфа, который каким-то непостижимым образом оказался рядом с нами и я не сомневаюсь, что слышал весь наш разговор.

Откуда они знали, что понадобится медицинская помощь? Не могли же они организовать всё это за те несколько минут, которые прошли после взрыва?

— Даша оставь парня в покое, мы возвращаемся в поместье. — сказал я, дав Полиграфу полную свободу действий.

Хоть я прекрасно и понимал, что он уже давно её получил, но показать всем присутствующим, кто принимает решения, будет нелишним.

Воевода и Манижа отправились в поместье вместе с парнем. Мне же предстояло доставить Чернышёва старшего. Предварительно его осмотрели специалисты из Ока и дали разрешение на это.

Полиграф наотрез отказался допускать чужие автомобили, как и чужую службу безопасности на территорию поместья. А сам Чернышёв отказывался ехать в машине, напичканной правительственными агентами.

В ту же машину, в которой повезут пострадавшего, его не пустила Манижа. А спорить с целительницей никто не стал.

Причины подобного поведения Манижи я не знаю, но Чернышёв подошёл именно ко мне с просьбой подвезти его.

Не произойди с его сыном такое, я бы на полном серьёзе подумал, что он просто хочет прокатиться в моей машине.

Всё же, даже несмотря на все его богатства, подобный автомобиль в империи пока был только у меня.

Вот так и вышло, что в поместье мы поехали втроём. Сразу же за пятёркой машин охранения. Ещё больше было по бокам и сзади. Высоко над нами тарахтели вертолёты.

Складывалось такое впечатление, что Око прибыло к Ланцовым полным составом. Столько их агентов я не видел даже на пресс-конференции.

Ехали мы молча, да и не знал я о чём разговаривать с Чернышёвым. Тем более ему сейчас явно не до разговоров, после того, что произошло с сыном.

Даша сперва попыталась что-то говорить, но вскоре замолчала и она, поняв, что неизменно возвращается к случившемуся на приёме. Минут через десять я заметил, что она начала дремать. Всё же усталость последних дней давала о себе знать. Я бы сейчас сам с удовольствием поспал на несколько часов больше, чем позволяю себе. Но пока такой роскоши мне не видать.

Ехали мы довольно медленно, поддерживая скорость машины, перевозящей Дениса.