Пока искали Романова и Чернышёва уничтожили ещё несколько групп бойцов, решивших напасть на нас. Мы честно пытались им сказать, что их предводители мертвы и сражаться дальше нет никакого смысла, но слушать нас никто не захотел. Пришлось всех убивать.

Сил у меня было ещё предостаточно, поэтому Воевода даже не напрягался.

Со стороны дороги послышались завывания сирены. Суворов сказал, что приехала кавалерия. И первыми прибыли ручные журналисты, которые начали освещать все в нужном нам свете.

Уже через пару часов на нашу сторону начнут переходить ещё не определившиеся. А для того чтобы это сделали все остальные, отводилась максимум неделя.

Алексей с Денисом нашлись недалеко от того места, где я их и оставил. Цесаревич вовсю орал на Чернышёва, но то даже глазом не повёл.

— Хотел отправиться следом за тобой и вступить в бой. Но я его просто не пустил. — пожал плечам Денис, когда я спросил, что у них тут происходит.

— Хоть у одного в этой компании есть мозги. Наконец! — воздев руки к небу, воскликнул Воевода.

Алексей попытался что-то сказать по этому поводу, но словил от Воеводы смачный подзатыльник. Я же лишь покачал головой и махнул на это всё рукой. Одной лекции от Суворова мне было вполне достаточно, а впереди наверняка ещё предстоят подобные лекции и от других заинтересованных лиц.

В Прохоре Ивановиче, Сергее Васильевиче и, пожалуй, Аркадии Николаевиче я не сомневался. Они обязательно прочтут мне похожую лекцию. Особенно последний. Ведь теперь я стал в несколько раз более ценен, в качестве компаньона компаньон.

Теперь ни один европейский партнёр не сможет гнуть свою линию, только не с главным советником русского императора.

Так, стоп. А где Читер с Виктором? Про последнего я что-то совсем забыл. Уж не отправился он вместе с дружинником на поиски приключений? Что-то мне как-то резко стало не по себе.

Нарвутся на сильный отряд, и всё. Получится, что не уберёг я сына своего партнёра.

Но всё обошлось. Эта сладкая парочка нашли нас сами. Читер выглядел так, словно только что вернулся из ада. Весь заляпан кровью вперемешку с грязью и ещё чем-то, о чём мне даже думать было противно. Но он был совершенно счастлив, улыбаясь во все тридцать два.

Также себя великолепно ощущал и Виктор. Он был не в пример чище Читера. Но оно и понятно. Ему для столкновения с врагом не нужно сильно сближаться. Да и он мог в любой момент отправиться немного полетать. Вот и вышел из боя чистеньким.

Хотя вполне возможно, что в бой-то он и не вступал. Но это и неважно. Главное, что оба живы и здоровы.

Вернувшись к Демону, мы двинулись в сторону штаба Нарышкина. Алексей должен будет там дать несколько интервью. Не определившиеся должны понять, что теперь так будет с каждым, кто захочет пойти против действующей власти.

Отделаться одним Алексеем нам не удалось. Журналисты также взяли в оборот меня и Воеводу. Причём мне было уделено гораздо больше времени чем всем остальным, вместе взятым.

Не помогло даже то, что я рассказал о своей настоящей роли в этой операции. Но у журналистов откуда-то появились записи кровавых облаков и меня в броне Демона, идущего посреди поля боя и уничтожающего всех на своём пути. Отчего-то они напрочь игнорировали участие трёх десятков очень сильных одарённых, приписывая победу над живой силой противника мне.

Вот так и выходит, что журналисты покажут меня настоящим монстром, который в одиночку смог уничтожить несколько тысяч человек. И что самое противное, я прекрасно понимал, что это пойдёт нам только на пользу.

Наверняка это ещё один продуманный шаг, кого-то из нашего окружения. Неужели Листьев остался жив? Здесь чётко прослеживается его рука. Впрочем и Дашу нельзя списывать со счетов.

Наша карательная операция закончилась, практически полным уничтожением сил противника. Из восемнадцати тысяч личного состава нам удалось взять в плен чуть больше восьми сотен человек.