– Теперь ты должен уйти, – сказала она. – Твое время кончилось.

Мгновение Магнус колебался. Какая-то часть его хотела остаться. Однако он вдруг понял, что идет вниз по ступенькам.

– Магнус, – позвала Камилла.

Он обернулся.

– Спасибо, что соврал мне. Ты всегда был добрым. А я доброй никогда не была, и врать я не умею. Поэтому мы и не смогли быть вместе.

Магнус молча стал спускаться. Внезапно дорогу ему перегородил Рафаэль Сантьяго.

– Прошу прощения, – сказал вампир.

– Рафаэль, где ты был?

– Когда я увидел, что происходит, я хотел остановить это безумие. Камилла пыталась заставить меня выпить немного отравленной крови. Она хотела, чтобы все из ее окружения участвовали в этом. Она была больна. Я не дурак и знал, чем это может закончиться. Так что пришлось бежать. А здесь я потому, что Камилла созвала всех. Тут уж хочешь, не хочешь, а придешь.

– Я не видел, чтобы ты заходил в отель, – удивился Магнус.

– Я залез через разбитое подвальное окно. Я подумал, что на первое время лучше спрятаться. Не очень-то хотелось заразиться. Это, конечно, не так уж неприятно, но все же…

Он поднял голову и увидел Камиллу.

– Ладно, мне надо идти. У нас впереди куча дел. И ты, Магнус, иди. Тебе тут делать нечего.

Рафаэль всегда понимал Магнуса.

А потом он позвонил Катарине.

Катарина была его самым близким другом, не считая, конечно, Рагнора. И она была единственной, кому он звонил и писал все это время. Но вот о том, что он вернулся в Нью-Йорк, он ей не сообщил.

– Да неужели? – заявила она с порога. – Прошло два года, ты наконец вернулся, но молчал об этом целых две недели! А потом так запросто: «Приезжай. Ты мне нужна». Ты в своем репертуаре, Магнус.

– Я рад тебя видеть, – сказал он, изобразив виноватую улыбку.

– Не надо строить такую моську. Я не твоя пассия, дорогой. Я твой друг. Нам лучше поесть пиццы, а не делать всякие глупости.

– Глупости? Но я…

– Не стоит. – Она подняла вверх указательный палец. – Это я и имею в виду. Я вовсе не собиралась приходить, но ты так проникновенно говорил по телефону, что у меня не оставалось выхода.

На Катарине была радужная футболка и красный комбинезон. И то и другое контрастировало с ее голубой кожей. Контраст был настолько ужасен, что у Магнуса начали слезиться глаза. Однако он решил не комментировать вид подруги. Красные комбинезоны нынче в моде. Просто не у всех, кто их носит, голубая кожа.

– Почему ты так на меня смотришь? Серьезно, Магнус…

– Ладно, скажу. А потом можешь наорать на меня, если хочешь.

И он сказал ей о своем желании. Она внимательно выслушала. Катарина работала медсестрой и умела слушать.

– Ты хочешь стереть кое-что из памяти, – задумчиво произнесла она, качая головой. – Боюсь, это не в моей компетенции. Ты лучше меня справляешься с подобными вещами. Если я вдруг ошибусь…

– Ты не ошибешься.

– Могу, почему же!

– Я верю в тебя. Давай.

Он протянул Катарине исписанный лист.

На нем были перечислены все встречи с Камиллой. Вернее, те из них, которые происходили в Нью-Йорке. От этих воспоминаний ему хотелось избавиться.

– Ты же знаешь, есть причины, по которым мы должны помнить, что с нами происходит, – мягко укорила его Катарина.

– По мне, воспоминания должны иметь срок годности. Как продукты, прости за сравнение.