Кроме них в этом году на кафедру Тора взяли еще двоих — очаровательных эльфийских девушек, очаровательных даже несмотря на то, что эльфов считают наисквернейшим из всех народов(за высокомерие и хитрожелтость)… Их звали Элла и Эолин…

Все четверо были первопроходцами. Первые студенты кафедры.

Был жаркий день. За окнами порхали молодые зеленые драконы и дышали на стекла, с любопытством заглядывая в аудиторию… Аудитория на сотню мест — и всего четыре студента. Притихшие, ожидающие, они переговаривались сдержанным шепотом, боясь нарушить тишину…

У каждой кафедры свой специфический запах… Кафедра Тора пахла озоном…

…Говорят, первую лекцию должен вести сам основатель кафедры… говорят, он пока тут единственный препод… говорят, он тоже «паленый»… говорят, он первый человек в мире, сумевший приручить молнию… говорят… говорят…

Скрипнула дверь. Магистр, ростом метр с кепкой, шустро взбежал по ступенькам, вышибая кроссовками фонтанчики пыли. Взбежал легко, как мальчишка… Впрочем… это и был с виду мальчишка… лет восьми…

Так вот ты какой, северный олень… тьфу!.. Магистр Тор!..

После лекции Магистр Тор весело попрощался и выпорхнул в форточку, оставив озадаченных студентов наедине с их мыслями и домыслами…

— Это, наверно, молния его так… — посочувствовала Эолин…

— Да, наверно, — кивнули близнецы.

— Представь: остаться ребенком на всю жизнь! — сказала Элла…

Определенно, в этих эльфийках самое милое было то, что они умели сострадать… совсем как люди…

Магистр Тор завоевал сердца студентов сразу и навсегда. Редко какого препода так любят…

Он был… как бы сказать… свеж и свободен, точно озоновый воздух после грозы… совсем как ребенок. На переменах он порхал в облаках вместе со всеми. И запросто посередине лекции мог сказать: «Вижу, вам надоело тут сидеть и слушать заумные вещи и разбираться в траекториях движений бестолковых шаровых молний… Пошли сотворим небольшую грозу!» И они отправлялись творить грозу. К концу семестра их уже слушались небольшие молнии, и Магистр Тор, со свойственной ему простодушностью, выставил всем четверым «отлично» автоматом…

Прихлебывая лимонный коктейль в студенческом буфете, который всеми студентами по праву считается фундаментом Цитадели, четверо громовиков (их так прозвали, отличая от других студентов по паленым волосам и неистребимому запаху озона) с недоумением рассматривали зачетки…

— У Магистра Тора совсем детский почерк! — развел руками Алик. — Так писал бы человек, которому… ну… лет семь-восемь…

— Кхм… который недавно закончил пропись… — продолжил Толь.

— И имел трояк по чистописанию! — Элла и Эолин засмеялись.

— Сколько ему лет, а? — спросил Толь. Все пожали плечами.

Это надо было узнать, надо было расследовать! А с какого конца тут, собственно, расследовать? Замысел остался замыслом еще целый семестр…

— Я обратил внимание, — сказал однажды Алик, — что другие преподы недолюбливают Магистра Тора… и вообще, смотрят на него сверху вниз…

— При его росте это неудивительно, — пожала плечами Элла.

— Да нет, я не о том! — перебил Алик. — Они не считают его равным! Не подают ему руки… и вообще…

— Зависть, — констатировала Элла.