— В Склифе под охраной. Рудаков — в районной.

— Охрана?

— Ему-то зачем? От Султана защищать?

— Да, смешно… Что Султан?

— Грозится лично перерезать глотку Рудакову. Его людей трогать нельзя.

— Ладно, с ним я поговорю. С МВД связались?

— Конечно.

— Хорошо.

— Только… — неуверенно сказал Колушевский.

— Что такое?

— Министр отказывается сотрудничать.

— Как так?

— Вот так. Приказал довести до конца. Сегодня, по нашим сведениям, готовит пресс-конференцию.

Виктор Сергеевич задумался. Это очень даже неприятный сигнал. Похоже, что министр МВД окончательно определился с союзниками и готов идти на конфликт. Не хватало только свары полиции с боевиками Абдусаламова. Все закончится тем, что вмешается президент, и тогда полетят головы. Стрельба в Москве — слишком большая тема. А кто истинный инициатор конфликта — ясно уже всем. Нужно принимать срочные меры.

— Ваши предложения?

— Договариваться с МВД. Возможно, на каких-то условиях отдать им человека Султана. Непросто, но, думаю, с ним договоримся. Скорее всего, будут и другие требования.

Кто бы сомневался! Плевал министр на контуженного султанова горца. Война идет за место заместителя генерального прокурора, а в перспективе и за самого генерального.

— Ладно, — буркнул Виктор Сергеевич, — будем договариваться. В одиннадцать ноль-ноль — совещание. Вызовите Гофмана и Доброго-Пролёткина.

За несколько минут до совещания позвонил начальник охраны и попросил о срочной аудиенции.

Подполковник Егор Соломонов уже восемь лет работал с Загорским и пользовался его абсолютным доверием. Если необходима срочная встреча — значит информация серьезная.

— Разрешите?

— Заходи, садись.

Егор сел напротив Виктора Сергеевича и сразу перешел к делу. Загорскому всегда импонировали четкость и невозмутимость Соломонова. Очень многих неприятностей удалось избежать благодаря его поистине сверхъестественному чутью прирожденного телохранителя. Хотя внешне не скажешь — походил он скорее на интеллигентного профессора-гуманитария, чем на кадрового сотрудника ФСО.

— Обязан проинформировать. Начальник смены доложил, что Римма Владимировна ночью выехала в отель Ритц на Тверской, там встретилась с мужчиной примерно тридцати лет, ранее не попадавшим в поле зрения, после чего поднялась с ним в триста шестой номер, где провела ночь. Домой вернулась около шести тридцати утра.

Виктор Сергеевич глубоко вздохнул и распустил туго затянутый узел галстука. От выброса адреналина зазвенело в ушах и перехватило горло, так что стало трудно говорить.

— П-п-почему не доложили? — прохрипел он, не узнавая собственного голоса.

— Виноват. Начальник смены по инструкции обязан докладывать мне, что и исполнил. Когда я узнал, вы уже были заняты. Нашел окно и докладываю.

Загорский отчетливо вспомнил, как Римма была одета вечером, как себя вела и как выглядела — невероятно соблазнительно. А ведь думал, что это обычная женская уловка — показать превосходство над соперницей… Значит, пока он подыхал от головной боли, супруга неплохо проводила время…

— Какие будут указания?

— Никаких, — сумрачно сказал Загорский, — свободен.

— Слушаюсь.

Оставшись один, Виктор Сергеевич некоторое время сидел неподвижно, глядя прямо перед собой, затем вызвал по селектору референта.

— Прошу всех в кабинет, совещание начинается.