Я поднялась на свой «насест» на груде камней у обрыва в шахту и последний раз окинула взглядом лагерь шахтеров. В маленький закуток около склада, совсем рядом с горной грядой и недалеко от входа, на рассвете должен был приехать обоз с продовольствием. Оставалось меньше двенадцати часов. Я посмотрела вверх, на низкое небо, готовое разразиться дождём. Тучи обнадёживали, и всё же Дана нужно было хорошенько укрыть. Поразмыслив, я решила заглянуть в камеру напоследок – тем более что там меня было бы проще найти охране. Я стала спускаться по узкому серпантину в кратер, а затем туда, вглубь наших подземных жилищ. Зашла к себе, сняла рваное шерстяное одеяло с кровати и, смотав кульком, сунула подмышку.

– Тебя зовут, – услышала я голос охранника раньше, чем успела развернуться.

– Хорошо, – сердце гулко стукнуло о рёбра.

Странно, охранников было сегодня двое. Такого не бывало с тех пор, как Дан открылся мне. Я шагнула к двери, и тут же руки мои оказались выкручены за спину, а одеяло выпало на пол. Я проводила его тоскливым взглядом, а меня уже подталкивали в коридор и, не обращая внимания на то, что я с трудом успеваю перебирать ногами, волокли прочь.

– Стой, – один их вампиров отпустил меня, а другой крепче перехватил освободившуюся руку. На голову мне легла ткань, жёсткая и плохо пахнущая, совсем не похожая на мою обычную маску.

Всё это мне не нравилось, и я секунду колебалась, следовать ли за ними, но решить так и не успела. Меня протолкнули куда-то вперёд, за поворот, и ещё за один. Затем руки исчезли и резкая боль пронзила тело под ребром.

Уже оседая на пол, я сдёрнула платок и увидела перед собой Быка, сжимающего нож пальцами единственной руки. Он занёс клинок для удара ещё раз, я попыталась увернуться, но не совсем удачно – лезвие скользнуло по предплечью. Я попыталась встать. Ещё один удар уже летел мне в грудь, когда Бык неожиданно раскрыл рот. Из пасти его полилась алая густая жижа, а грузное тело стало медленно оседать на пол. Как в тумане я увидела Шина, стоящего над бесформенной грудой мяса, бывшей недавно заключённым. В глазах мальчишки был ужас, но в пальцах он крепко сжимал мою заколку – замечательную остро наточенную шпильку, украшенную кораллами – последнее напоминание о доме.

– Вы забыли, – проговорил Шин, дрожащими губами, и мне показалось, что он вот-вот рухнет в обморок. Я и сама была от этого недалеко. Ещё раз попытавшись встать, я поняла, что не могу – ноги расползались, а бок рвала жгучая боль. Я прижала ладонь к тому месту, где она пульсировала, и, подняв руку перед собой, увидела на пальцах кровь. Зажав рану платком, я снова попыталась сосредоточиться на Шин.

– Вы ведь не хотели бросить меня? – выдавил мальчишка, наконец, и я поняла, отчего его глаза наполняет страх.

– С чего ты взял? – ухватившись за стену, я еще раз попыталась подняться.

– Вы так вели себя… Будто прощались… с камерой… со столовой… со всем…

Я стала оседать вниз, и его руки, неожиданно сильные, подхватили меня, не давая упасть. Я помотала головой, разгоняя туман перед глазами, и это оказалось ошибкой – стены мрака едва не сомкнулись передо мной.

– Госпожа Тариэль! – воскликнул Шин, всё ещё поддерживая меня и явно чувствуя, что я вот-вот отключусь.