– Молча-ать!

Влада вздрогнула, после окрика Темнейшего ожидая самого страшного. Сейчас их всех отправят куда-нибудь, сошлют, замуруют в те самые подземелья, которых боится вся нечисть. Но отец Мурановых лишь покачал головой, и на его лице отразилась печаль.

– Я уже слишком долго живу в мире, мне трудно находиться… не в янве, сыновья мои. Мне нужен наследник, юный и сильный. Только Гильсберт сможет повелевать нечистью и достоин этого. Настоящий муран должен быть ослепительно хорош, дьявольски умен и смел. Я прощаю тебе дерзости, Гильсберт, потому что это проявление жесткости характера, несгибаемой воли. А сейчас… вы оба здесь, и Гильс все равно выполнит мои условия, или она… – Он указал пальцем на Владу. – Вы знаете.

– Это шантаж, отец… – начал было говорить Гильс, но Темнейший перебил его:

– Вы хотите спасти ее, а от меня вам нужен текст заклятия, которым отродья Венго запечатывали во Тьме убитых там наших родичей! – Вампир сверкнул глазами так, что Влада зажмурила глаза, продолжая видеть перед собой два горящих пятна. – Вы здесь не потому, что вам понадобился отец, а со своими корыстными интересами! Хороши оба! Вместо того чтобы жить под присмотром отца, сыновья идут на поводу у матери и поселяются в какой-то дыре Пестроглазово, а потом поступают в Носферон, скрывая, кто их отец! Даже когда ты, Гильс, начал обращаться в кровопийцу и погибал от голода, ты и тогда не пришел ко мне за помощью, предпочел поиграть со смертью! А ведь я тогда ждал тебя и оскорблен…

– Меня спасла она, – Гильс указал на Владу, которая сидела ни жива ни мертва. – Она спасла, отец! Именно ради нее я притащился сюда, хотя я никогда тебе не прощу того, что случилось с моей матерью! Ради нее! Хотя я отлично помню, как моя мать отпраздновала свои двадцать пять, но ты даже не пришел в ее квартиру. Она ведь по твоему приказу даже не имела права входить в твой дворец. А на следующий день она погибла. Глупо и нелепо. Я подозреваю, что в ее гибели замешана темная магия, к которой ты имеешь отношение! Мне было всего семь, а у меня вырвали сердце, лишили моей матери, которая была для меня всем на свете! Мне было всего семь лет, а я смотрел на улице на таких же по возрасту мальчишек, никаких не наследников Темнейшего, а обычных людей, которые шли рядом со своими матерями и держали их за руку. Я завидовал им, ненавидел их! С тех пор я знаю, кто ты такой!

– Да как ты смеешь, наглец! – Темнейший медленно поднялся, и Влада испуганно ойкнула, настолько яростным огнем полыхнули глаза вампира. – Ты дерзишь мне, когда я имею право сам и единолично принимать решения, кому из людей становиться вампиром, а кому – нет! Еще одна дерзость – и убирайтесь отсюда, пусть девчонка погибает от голода на ваших глазах! Я прокляну вас, и больше никогда не будет пути назад, я предоставил вам сегодня такую возможность, но впредь…

– Стойте! – Влада снова вскочила на ноги, поняв, что если сейчас не вмешается, то разразится новый страшный скандал, который навредит братьям Мурановым так, что она никогда себе этого не простит. – Не нужно из-за меня всего этого! Я…

Посметь перебить Темнейшего было наивысшей дерзостью, и Влада замолчала, решив, что сейчас на нее рухнет потолок или в лучшем случае провалится пол под ногами.

– Что же замолкла… продолжай, – вампир сделал усталый жест. – Продолжай, раз уж такая смелая.

– Я спасла Гильса не для того, чтобы потом требовать что-то взамен. – Влада постаралась говорить громче, потому что голос терялся в стенах огромного зала.