Спектральный анализ колонны оказался делом особенно неблагодарным. Хронолит пропускал и рассеивал свет в сине-зеленой части видимого спектра и, по непонятным причинам, при определенной длине и частоте волны инфракрасного и ультрафиолетового излучения. На других частотах он либо абсолютно все отражал – отражал до невозможности – либо все поглощал. Общий баланс на выходе, по подсчетам, равнялся нулю, но никто и в этом не был уверен, и даже такая гипотетическая симметрия не поддавалась простому объяснению. Потом статья предлагала еще ряд пустых рассуждений о совершенно новом состоянии вещества, что было не столько объяснением, сколько признанием невежества, сформулированным так, чтобы не нарушить бесперебойное финансирование исследований.

Домыслы о легенде, выбитой на Хронолите, звучали еще вульгарнее и бессодержательнее. Возможно ли «путешествие во времени» на самом деле? Большинство авторитетов отклонили это предположение. Тогда, вероятно, эта надпись – простая хитрость, уловка, чтобы ввести в заблуждение. Даже название «Куан» не давало никакой информации. Если это имя, то оно могло быть китайским, но более вероятно – голландским; это слово также встречалось в финском и японском языках; существовало даже племя коренных перуанцев под названием Хуни Куан, хотя их едва ли можно было привлечь к ответственности.

Другой вариант – что какой-то азиатский военачальник всего лишь через двадцать лет тому вперед возведет памятник своей маленькой победе и перенесет его в недавнее прошлое – звучал совсем уж нелепо, чтобы оказаться правдой. (Сейчас это может показаться недальновидным, но нужно учитывать, что научному сообществу пришлось проглотить множество совершенно вздорных гипотез о камне Куана, и вполне понятно, что оно отказывалось принимать самую невероятную из них. Тогда люди употребляли слово «невозможно» гораздо чаще.)

К такому консенсусу пришел мир к осени 2021 года.

Местную газету я купил с более практичной целью – искал объявления об аренде жилья поближе к кольцу пригородных консорциумов, занимавшихся цифровым проектированием. Нашлось несколько подходящих вариантов, и в среду я снял квартирку с одной спальней в доме без лифта, к западу от аграрного анклава Городов-близнецов. Мебели в комнате не было. Я купил стул, стол и кровать. Что-либо еще сверх этого означало бы постоянство. А я решил, что у меня «переходный период», и отправился искать работу. Звонить Дженис не хотелось, по крайней мере, сразу, потому что сначала нужно было ей что-то показать, убедить ее, что мне можно доверять, например, начав зарабатывать. Окажись у меня почетный знак Достойного гражданина, то и ему я нашел бы применение.

Конечно, все это не помогло. Прошлого не вернуть, читатель это и сам наверняка понимает. Молодое поколение разбирается в таких вещах лучше, чем мои сверстники. Ему эти знания буквально вбили.

Дженис проявила благоразумие в этом вопросе и, начиная с осени, я часто виделся с дочкой. В эту субботу по графику я тоже должен был забрать Кейт. Но день, проведенный с дочерью по решению суда, это не просто день, когда мы вместе.