– Люба, ты выяснила, кто отец этой девочки? – спросил Олег.

Я назвала имя и фамилию, которые мне ничего не говорили. Я узнала их от Юльки. Отец изначально не хотел ребенка, и, насколько было известно Юльке, Альбина с ним в последний раз виделась на малом сроке беременности. Он даже не стал ее слушать, когда она позвонила, чтобы сообщить о рождении дочки. Он оборвал связь, не узнав пол ребенка.

– Странная история, – заметил Валерий.

– К сожалению, это не такой уж редкий вариант, – хмыкнула я.

– Да я не про отца ребенка, я про Альбину! Кому было нужно ее убивать?! Или все-таки Юльку?

– Юлька ни разу не пользовалась машиной Альбины, – сообщила я мужчинам информацию, полученную из первоисточника. – И не собиралась. Квартирой пользовалась, но после появления последнего любовника, с которым она ездила в Испанию, необходимость отпала. Он с квартирой, живет один.

И тут мне в голову ударила мысль…

– А что англичанин? – Я посмотрела на зятька. – Он хоть на могилу жены собирается?

– Нет. Просил выслать нотариально заверенную копию свидетельства о смерти. Моя секретарша уже отправила экспресс-почтой.

– Олег, ты на Альбину никакое имущество за границей не оформлял? Дом, офшорную фирму, еще что-то?

Зятек покачал головой.

– Вашей службе безопасности удалось что-нибудь выяснить?

Теперь оба родственника покачали головами.

– Ну и официальное следствие зашло в тупик, – добавил Валерий. – Если бы Альбина просто разбилась на машине, вопросов бы ни у кого не возникало… Но тут с машиной «поработали»… А потом еще и «хлопушка» в квартире…

– Мы теряемся в догадках, Люба, – добавил зятек. – Служба безопасности продолжает работать. Но пока не нашли ничего интересного. Ничего!

Примерно через неделю после встречи в офисе с зятьком и Валерием мне позвонил Иван, то есть я думала, что звонит Иван, старший сын моего зятька… Определился его номер.

Но со мной разговаривала медсестра, которая звонила по трубке Ивана по его просьбе. Иван находился в областной больнице, очень хотел меня видеть, но просил не сообщать никому из родственников, что он в больнице. Ему для начала требовалось поговорить со мной.

– А почему он сам не может позвонить?

– Сейчас я приложу трубку к его уху, вы можете с ним побеседовать, он все слышит и попробует вам что-то сказать.

Я не поняла, что случилось у Ивана с речью.

Трубку снова взяла медсестра, которую я и спросила об этом.

– У него разорвано горло, – сказала она. – У нас его зашили, но потребуется несколько пластических операций.

Я на мгновение потеряла дар речи.

– Это на охоте? – наконец спросила я.

– Вероятно. Я не знаю деталей. Сегодня также должен приехать егерь. Вам лучше поговорить с ним. И полиция будет. А Иван просил вызвать вас.

– Как он мог просить, если не может говорить?!

– Я прокрутила перед его глазами список в записной книжке телефона. Он показал на вас. И резко мотал головой на всех остальных. Я уточнила. Он же может отвечать «да» и «нет», то есть показывать. Я спросила: «Ни в коем случае никому больше не звонить?» Ну, он и ответил…

Она объяснила, где находится больница, куда подниматься, кого спрашивать.

Я сказала, что приеду с девочкой четырех лет, которую мне негде оставить.

– Но дочери лучше не видеть отца в таком состоянии…

– Во-первых, это сестра.