Крики и грохот бамбуковых палок отвлекли внимание Сандерса. Ярдах в пятидесяти от них, по ту сторону ограды, группа госпитальной прислуги вступила под сень леса. Они пытались отогнать поглубже заполонивших — Сандерс разглядел сидящие в тени ветвей силуэты — всю опушку аборигенов. В качестве демонстрации своей силы загонщики свистели в свистки и лупили палками по земле у самых ног аборигенов.

Заглянув под деревья, Сандерс прикинул, что там нашло приют по меньшей мере сотни две пришельцев, сгрудившихся стайками вокруг своих связанных в узлы пожитков и не отрывающих безжизненных взглядов от далекого леса. Все они, похоже, были либо калеками, либо больными — с обезображенными лицами, со скелетоподобными руками и плечами. Некоторые отступили в глубь леса на несколько ярдов, захватив за собой больных, но остальные продолжали сидеть где сидели. Казалось, что они не замечают ни палок, ни свиста. Сандерс догадался, что к госпиталю их влекла не надежда на помощь и участие, нет, они воспринимали его просто как временный щит, прикрывающий их от леса.

— Макс, кто это, черт возьми?.. — Сандерс перешагнул через проволочную ограду. До ближайшей группки было каких-то двадцать ярдов, но на фоне мусора, разбросанного по подлеску, их темные тела оставались почти невидимыми.

— Какое-то нищенствующее племя, — объяснил Макс, выйдя вместе с Сандерсом за ограду. Он кивнул в ответ на приветствие одного из своих подчиненных. — Не беспокойся за них, они постоянно бродят по округе. Поверь, на самом деле они не хотят, чтобы им оказывали помощь.

— Но Макс… — Сандерс зашагал было через поляну. Аборигены, до тех пор глядевшие на него безучастно, теперь, когда он приблизился к ним, наконец хоть как-то среагировали. Какой-то старик с опухшей головой, скорчившись под взглядом Сандерса, припал к земле. Еще один спрятал между колен свои покрытые коростой руки. Казалось, что среди них не было детей, но взгляд Сандерса то и дело натыкался на сверток, притороченный за спиной искалеченной женщины. Повсюду прокатилась волна беспокойства, они медленно съеживались на своих местах, втягивали головы в ссутулившиеся плечи, будто отдавая себе отчет, что спрятаться от него у них нет никакой возможности.

— Макс, они же…

Клэр взял его за руку, потянул обратно к изгороди.

— Да, Эдвард, да. Они прокаженные. Они ведь повсюду преследуют тебя? Увы, но мы ничего не можем для них сделать.

— Но Макс!.. — Сандерс резко повернулся. Он показал на пустые палаты во дворе. — Госпиталь пуст! Почему вы прогнали их?

— Мы их не прогоняли. — Клэр отвел глаза от деревьев. — Они все из небольшого лагеря — вряд ли его можно назвать лепрозорием, — который устроил один из католических священников. Когда он уехал, они просто разбрелись по округе. Все равно никакой особой помощи они там не получали, разве что он иногда за них молился — не слишком часто, если верить тому, что я слышал. А теперь они возвращаются — я думаю, их привлекает свет, исходящий от леса…

— Но почему не позаботиться кое о ком из них? У вас хватит места для нескольких десятков.

— Эдвард, мы не подготовлены, мы не в состоянии иметь с ними дело. Даже если бы мы захотели, из этого ничего бы не вышло. Поверь мне, я же должен подумать и о Сюзанне. У всех, знаешь ли, свои сложности.

— Конечно. — Сандерс взял себя в руки. — Я понимаю, Макс. Вы и так взяли на себя больше, чем могли.

Макс перебрался через ограду обратно во двор. Служки уже прочесали всю территорию между деревьями и теперь отгоняли последних прокаженных, постукивая палками по ногам медлительных стариков и калек.