Громилы тем временем заказали себе по миске жаркого, по бадье крепкой выпивки, и следующие полчаса за моей спиной слышались чавканье, хлюпанье, хрюканье, тупые шутки, половину из которых мне просто не дано было понять, и раскаты гогота. В этом гуле я не сразу понял, что происходит, когда почувствовал, что меня дергают за штанину. Даже вздрогнул. Повернув голову, я оказался лицом к лицу с гномкой... Хотя, если честно, мне, сидящему на стуле, она едва доходила до плеча.

Я недоуменно уставился в испуганные глаза, которые с мольбой смотрели снизу вверх.

– Чего тебе, милая?

– Пожалуйста, помоги мне!

– Милая, ну чем я могу тебе помочь? Я что, похож на искателя приключений?

Кстати, на будущее: внешность у меня – совсем не внушающая беспочвенные надежды. Средний рост, средний вес, очень посредственные мускулы, которые будут заметны только без одежды, да и то если я очень постараюсь. Криво обрезанные каштановые волосы, темные мутно‑зеленые глаза, лицо в целом не запоминающееся, без огонька, так сказать. В принципе, я настолько невзрачен, что половозрелые женщины не обращают на меня внимания. Зато дети и старушки липнут, как мухи...

На глаза гномки навернулись слезы:

– Мне некого больше попросить...

– Ну, не плачь, милая! Может, все еще обойдется? Что этим парням нужно от тебя?

– Они меня похитили...

– Так в чем проблема? Получат выкуп у родителей, и все дела.

Она шмыгнула носом:

– Меня не отпустят. И выкуп требовать не будут. Меня продадут в рабство.

– Даже в этом случае тебя можно будет выкупить. – Я старался говорить убедительно, хотя сам не верил в то, что говорю.

– Пожалуйста, если встретишь кого‑нибудь из клана Хранителей Гор, скажи, что Мирриму везут на остров к Темным Жнецам...

Даже такие ужасающие подробности не смогли бы подвигнуть меня на героический поступок, но Судьба решила взять нить моей жизни в свои потные ладошки: отсутствие гномки было замечено.

– Эй, о чем это ты болтаешь с девчонкой? – Ко мне направлялся один из троицы – самый здоровый, но, как мне почему‑то подумалось, не самый опасный – бородач с нагой на поясе.

– Да ни о чем, господин. Девочка‑то голодная – купили бы ей хоть пару пирожков, а то до Жнецов не довезете...

Мой проклятущий длинный язык! В который раз... Бородач весь аж подобрался и нехорошо сузил глаза:

– Что она еще успела тебе рассказать?

– Не волнуйтесь, господин, ровным счетом ничего! Я не собираюсь вам мешать...

– Да, ты нам не помешаешь... Потому что сейчас умрешь!

И он дернул из петли топор...

Я уже говорил, что предпочитаю быть трусом и спасаться бегством? Но такой возможности мне никто и не думал предоставлять. Лезвие свистнуло над моей головой, вспарывая воздух, я судорожно дернулся в сторону, упал на пол, набив пару синяков, но зато – увернувшись от удара. Топор вонзился в деревянную пластину стойки, и сила замаха оказалась столь внушительной, что металл увяз очень глубоко, подарив мне несколько мгновений безопасности. Пока бородач силился вытащить свое оружие, я успел подняться на ноги:

– Право, не стоит тратить на меня силы! Я ничего никому не скажу!..

Заревев, как раненый медведь (ни разу не слышал, но именно так себе представлял), громила бросился на меня, забыв о топоре. Чем я мог ответить? Только ножом под правой рукой – не бог весть что, но все же...

Кулак бородача полетел навстречу моему носу, а я нырнул вниз и ударил противника под ребра. И обломался. В смысле, нож мой обломался о кольчугу, которая ранее скрывалась под кожаной курткой, а теперь весело подмигивала мне из прорехи.