Фигура у меня мамина – красивая, с идеальными формами и округлостями. А вот лицо надежд не оправдало. Меня можно назвать симпатичной, но рядом с сестрой я не иду ни в какое сравнение.

И сейчас, в белом платье, которое мне, бесспорно, шло (мама постаралась), я смотрелась очень мило и беззащитно. Хотя кому это интересно?

– Ольга, мы опаздываем! – послышался голос матушки.

Вздохнув и еще раз взглянув на себя в зеркало, я отправилась вниз. А спустившись, не обнаружила Светланы.

Посмотрев вопросительно на мать, услышала:

– Мы со Светланой подъедем попозже.

Все понятно. Простым смертным не дано осквернять выход примадонны. Молча развернувшись, я взяла папу под руку и направилась прочь.

Уже когда мы ехали в карете, отец поинтересовался:

– Когда ты вступаешь в должность, Ольга?

– Через три дня, – ответила я, задумчиво смотря в окно.

Эта не та тема, которую хотелось бы обсуждать с родителем.

Некоторое время мы ехали молча, потом отец опять заговорил:

– Я помню, что три дня назад тебе исполнилось двадцать. Теперь, по законам корпорации, ты сама можешь принимать решения, за которые будешь нести ответственность.

– Я понимаю, отец.

– Тогда я хотел бы услышать о твоих дальнейших планах.

– Первое время я хотела бы, если вы не возражаете, жить в загородном поместье и работать в Лемнискату, а потом, если позволят средства, куплю себе дом.

Услышав о моих планах, папа нахмурился:

– Ольга, я осознаю, что мы с твоей мамой далеко не образцовые родители, и сейчас понимаю, что зря в прошлом при решении ряда вопросов пошел у нее на поводу. И тем не менее то, что ты живешь отдельно в поместье, и так вызывает вопросы в обществе, а если переедешь, да еще и будучи незамужем, это даст пищу уже для слухов.

– Они нежелательны для вас? – поинтересовалась я, сдерживаясь, чтобы не вспылить.

– Это в первую очередь коснется тебя, а не нас. Ты в течение десяти лет очень много времени проводила в Лемнискату, которая придерживается либеральных взглядов в отношении статуса женщин, давая тем самым вам большую свободу. В светском же обществе царят более консервативные взгляды.

– Я подумаю над вашими словами, отец, но жить в городе точно не буду.

– Ольга…

Но тут скрипнула, открываясь, дверца кареты, и папа вынужденно замолчал: мы приехали на бал.

Ступив на парадную лестницу, я осмотрелась: императорский дворец горел множеством огней, одни за другими прибывали нарядные гости.

Да… На общем фоне я в своем белом платье и с одним изящным колье выгляжу просто удивительной скромницей.

Взяв под руку отца, я направилась вверх по лестнице в холл, а затем и в бальный зал.

Он был богато украшен позолоченной лепниной, фресками и мраморными статуями, повсюду стояли высокие вазы с цветами. В самом зале уже находилось большое количество народа.

Первым делом мы подошли к императорской семье, я была им представлена, когда была еще маленькой.

Царь чинно нам кивнул, царица улыбнулась, после папа проводил меня к одному из углов шестиугольного зала, где мы договорились встретиться с родственниками, и отлучился по своим делам.