Поэтому я решила выбираться самой. Подошла к стене, уставившись на неровную кладку. Она была старой, соединяющий камни раствор во многих местах отсырел и осыпался, поэтому я быстро нашла годный выступ. Вытянула руку и нащупала следующий. Поставила босую ногу в трещину побольше, подтянулась. Мышцы, за долгие годы тренировок привыкшие к запредельным нагрузкам, с легкостью подкинули меня вверх.

Еще один выступ, затем следующий.

– Ника, – раздался встревоженный голос Эйрил, – ты что?.. Ты куда? Что ты делаешь?!

– Хочу посмотреть, – ответила ей, не поворачивая головы, – есть ли жизнь за той решеткой. Вернее, смогу ли я через нее пролезть. Но отсюда мне кажется, что протиснусь. И вот тогда… – Дальше уже будет видно, потому что сидеть и ждать, пока меня придут убивать, я не собиралась. – Надеюсь, мы сможем отсюда выбраться!

Но сначала мне надо было вскарабкаться на самый верх по стене тюремного колодца.

Правда, в активе у меня имелось сложное спортивное прошлое и не менее сложное настоящее. В пять лет бабушка привела меня в художественную гимнастику. Затем я перешла в спортивную, которую бросила в четырнадцать.

Ушла, решив, что уже все себе доказала.

Но до этого возраста успела завоевать порядком – полки в моей комнате были заставлены кубками, а по стенам развешаны дипломы и медали. Да и после этого я продолжала упорно тренироваться, правда, теперь уже для души.

Но поможет ли мне это в мифическом Улайде, где есть магия, драконы, а еще фанатики, приносящие кровавые жертвы, и где королева Керрая оказалась в чем то там не права? По мне, куда больше не правы были те самые фанатики, режущие на своих алтарях пойманных на дороге путниц…

Еще один выступ, затем новый. Тут камень, за который я ухватилась, выскользнул из кладки и полетел вниз, где с глухим стуком разбился об пол. Сжав зубы, я повисла на одной руке. Эйрил испуганно вскрикнула – по мне, слишком уж громко! – потому что падать я вовсе не собиралась. Пусть сердце ушло в пятки, но я уже упрямо вжалась в стену, затем нащупала очередной выступ и рывком преодолела следующие полметра.

Оказалось, очень даже зря: падать выше!

Потому что возле решетки, до которой я все таки добралась, вцепившись в прутья, остановились черные мужские сапоги. Их хозяин нагнулся, и я увидела его лицо – молодое, бородатое и недовольное, рядом с которым трепетал магический светлячок. Похоже, один из тюремщиков, привлеченный возгласом Эйрил, пришел проверить пленниц и обнаружил одну из них под самым носом.

Это ему совершенно не понравилось. Настолько, что в меня тут же полетел синий разряд, от которого было уже не увернуться. Да и как, если я висела, держась за прутья решетки?! Молния угодила мне в грудь, вышибла дух, лишив способности шевелиться. Враз онемевшие пальцы разжались, и я, испуганно вскрикнув, полетела вниз, понимая, что ничего не могу с этим поделать.

Меня уже никто не спасет. Быть может, если только Эйрил попытается…

Упала я прямиком на нее – похоже, девушка старалась меня поймать. Но она была моей комплекции – среднего роста и худенькая, – поэтому не устояла. И мы с ней рухнули на каменный пол, лишь условно покрытый соломой, и я пребольно приложилась головой – причем тем же самым местом!

Подумала: как там Эйрил? Надеюсь, я ее не слишком придавила… Но резкая боль уже отступала, сменяясь спасительной тьмой бессознательного.

…Только вот, оказалось, оно наполнено странными видениями. Перед моими глазами возник прекрасный город – белоснежный, белокаменный – яркий бриллиант на груди у лазоревого моря.