А сколько ей пришлось всего пережить, родившись в Улье. Уму непостижимо. Если вспомнить, что она побывала в шкуре почти всех тварей, встречающихся в Улье, то волосы дыбом встают. Кобра почти не дышала, наблюдая за действиями знахаря, а я смотрел за ней. Какой бы знахарь не был, сколько пядей во лбу не имел, всё равно этого было мало. Сколько бы он белого жемчуга не сожрал ничего у него не вышло без импланта Древних, но вот уже вторая осечка. С Колдуном тоже не получилось. Я мельком взглянул на Кобру и понял, что она с облегчением вздохнула. Ни её отец, ни её кратковременный любовник не очнулись. Папаша Кац тоже был весь бледный от напряжения. Стерев пот со лба, он хлебнул живчика и встряхнул руками, сбрасывая невидимое напряжение.
— Чего-то, как-то не очень, — виновато пожал плечами знахарь.
— Да ты что! А Рекс? — воскликнула Кобра.
— Да, такого ещё не было вообще, — пропищала Плакса.
— Отличный результат, давай дальше, — мы подбадривали как могли.
Папаша Кац посвежев после живчика подошёл к Наташе. Она совершенно не изменилась. Ей немного подравняли волосы и подстригли ногти девушки, которые ухаживали за людьми в коме. Были и такие оказывается, одну из них мы спасли от уродов из Михайловки. У впавших в кому также росли волосы и ногти, только совсем медленно. За год волосы вырастали сантиметров на десять, а ногти на два. Лицо Наташи протёрли, и она лежала как живая. Она и была живая, спала, поправился я в собственных мыслях. Что будет если она сейчас очнётся? Я думал, что будет, между нами. Лианой мной и ей. По-хорошему, наверное, не нужно повторять наш адюльтер. Лиана видимо очень сильно боится меня потерять, раз позволила такое. А я скотина, тут даже и говорить ничего не надо. Кто бы отказался? Я не знаю. Но сейчас не надо. Я даже вдруг подумал, если она тоже забудет, что у нас с ней было? Было бы неплохо, вон вокруг сколько новых лиц. Найдёт себе кого-нибудь.
Папаша Кац стоял на Наташей в крайней степени напряжения. У него даже вены на лбу выступили. Руки как струна, сам весь в поту. Прошло уже шесть минут, Рекса он поднял на четвёртой. И тут мне показалось, что под простынёй у Наташи дёрнулся палец на ноге. И тут она сразу открыла глаза и вскрикнула, увидев над собой пальцы знахаря. Папаша Кац сам чуть не свалился в кому и даже не заметил, как его пациентка очнулась. Лиана, всю дорогу кусавшая нижнюю губу, первая оказалась возле Наташи. У неё в руках оказалась фляга с «элитным» живчика Изи Каца. Знахарь с удивлением оглянулся по сторонам в поисках своей фляги и тут только заметил, что она в руках Лианы. Наташа похлопала глазами и окончательно пришла в себя. Её первый раз вопрос был ко мне.
— Лесник? Ты разве уже вернулся? — удивлённо оглядываясь и натягивая простынь до подбородка спросила она.
— Откуда? — насторожился я.
— Ну как откуда? Я же тебе час назад дырку проделала в летающей тарелке нолдов. И ты улетел вместе с ними.
— А… это? Да, там быстро всё произошло. Они уже взорвались, — успокоил я Наташу.
— Остров помнишь? — спросила её Лиана. — А потом?
— Нет, ничего не помню. Где мы?
— В Улье, но в другом месте. Тебя ранило, ты была без сознания. Сейчас уже всё хорошо. Можешь встать? Пойдём, я тебе всё расскажу по дороге. Плакса, помоги.
Девушки удалились. Нибелунг молча проводил их взглядом. Папаша Кац присосался к фляге.
— Это всё имплант Древних? — спросил Пробка.
— А я уже ничего не значу? — огрызнулся знахарь.
— Нет же. Без тебя не получилось бы.
— Кац, ты крут! — Паша приземлился на плечо знахаря.
— Высшая похвала, — обрадовался Изя Кац.
Вернулись в наш зал. Там уже установили ещё две раскладушки для вернувшихся из страны теней. Рекс ел с аппетитом уже вторую порцию. |