– Все дело в оружии нападения, не так ли? Похоже на велосипедную цепь.

– В самую точку, – сказал Коннолли, – на щеках остались следы звеньев. Он бил ее по голове, будто хотел изувечить. А когда она потеряла сознание, в бешенстве разгромил комнату.

– Упаси меня Господь от такого предположения, но, похоже, кто-то ее очень не любил. Обычный грабитель так не поступит. Если, конечно, – поспешно добавил Роджер, увидев, как сверкнули глаза Коннолли, – кто-то не хочет, чтобы мы приняли ограбление за личную месть... А что в остальных комнатах? – спросил Роджер.

– Ничего не тронуто, – ответил старый лайгейтский полицейский. – А вообще, пошли, посмотрим.

Он шел первым, и двадцать минут они осматривали дом. Они остановились у окошка лестничной площадки и осмотрели следы на внутренней и внешней поверхностях рамы. Коннолли сказал, что на стенке и на черепице козырька также обнаружены следы – кто-то влез в дом именно таким образом. Ничего, за что можно было бы зацепиться, они не нашли.

– У Киттсов две приходящие служанки, одна работает давно, другую только что взяли,– продолжал Коннолли, – утром я сам разговаривал с обеими, но так ничего от них и не добился. Я без конца задавал им один и тот же вопрос: кто мог до такой степени ненавидеть миссис Китт, но она говорили то же самое, что говорит ее муж, а ее муж говорит тоже, что говорю тебе я, – в целом мире у нее не было ни одного врага. Насколько мы знаем, – сухо добавил Коннолли. – Значит, будешь гоняться за тайными врагами, Красавчик?

– Вернемся в ту комнату, – сказал Роджер и, когда они туда пришли, продолжал: – Боюсь, у меня для тебя плохие новости, Джем.

– Можешь мне ничего не говорить. Я и так знаю: ты пролистаешь все эти газетные вырезки, одну за другой – те, которые уцелели. Потом твои парни из Скотленд-Ярда будут трястись над золой – нам же нужен некто, ненавидящий миссис Китт до смерти. Может быть, этот некто – тот, кого она помогла запрятать за решетку. Ты это мне хотел сказать?

– Если бы ты был немного помоложе, тебя бы могли взять работать в полицию! Еще что-нибудь хочешь добавить?

– Боюсь занимать твое драгоценное время.

– Тогда воспользуемся помощью Скотленд-Ярда?

– Смотри, не надорвись здесь, Красавчик, – резко бросил Коннолли.

Заметив проходящего за окном полицейского, он повеселел:

– А вот и констебль Пай с фотографиями. Наблюдательный парень, этот Пай. Потом скажешь, как он тебе понравился. Я бы хотел знать твое мнение.

– Да? – с отсутствующим видом переспросил Роджер и снова углубился в какую-то газету. В ней была опубликована одна из речей миссис Китт, мирового судьи, но по каким-то причинам эту речь не вырезали и не подшили в книгу. Внимание Роджера привлек небольшой заголовок.

– Сомневаюсь, чтобы ты слышал хоть слово из того, что я тебе сейчас сказал, – пожаловался Коннолли.

– Извини, – Роджер отложил газету. Она была разорвана вдоль и поперек, но статья уцелела. – Ты веришь в совпадения, Джем? Пару месяцев назад один негодяй сбил женщину и скрылся, мы так и не поймали его. Некую миссис Брей. А вот здесь речь миссис Китт по делу, в котором миссис Брей четырьмя годами раньше выступала как свидетель.

Мистер Роули, старший фармацевт лайгейтского отделения фармакологической фирмы "Смартз", не сделал никакого заявления для прессы.

Миссис Китт, мировой судья, заявила, что водитель автомобиля никоим образом не виновен, вся вина целиком и полностью лежит на несчастной жертве. "Как бы ни сочувствовали мы этой женщине, по отношению к фактам мы не можем быть сентиментальными", – продолжала миссис Китт.